Нестор Летописец

Иначе датировал завершение «Повести временных лет» в Несторовой редакции А. А. Шахматов: эта, первоначальная версия летописи, по его мнению, завершалась статьей 1111 года, а закончил свой труд книжник в начале следующего, 1112-го. Расчет княжений киевских правителей текстолог приписывал руке редактора[474]. Однако если этот фрагмент принадлежит не Нестору, а его редактору, писавшему уже в начале княжения в Киеве Владимира Мономаха и возвеличивавшему нового правителя, было бы логично, чтобы этот книжник упомянул не только о кончине Святополка, но и о приходе Мономаха к власти.

В пространном некрологе, сохранившемся в редакции Ипатьевской летописи под 6621 (1113) годом{100}, Святополк назван не своим княжим, языческого происхождения именем, а христианским, данным при крещении: Михаил. «…Преставися благовѣрныи князь Михаилъ, зовемый Святополкъ, мѣсяца априля въ 16 день за Вышегородомъ», — написал книжник[475]. Слышится перекличка, «эхо» между начальной — воцарением Михаила III в Византии — и этой точками истории в «Повести временных лет»: от Михаила до Михаила. Нигде больше в «Повести…» христианским именем Святополк Изяславич не назван[476]. Так что некролог Святополка-Михаила или, по крайней мере его изначальный пласт, исходная версия, может принадлежать руке Нестора.

Процитируем часть текста первой годовой статьи «Повести временных лет» — фрагмент с расчетом лет от Михаила III до Святополка Изяславича: «А от перваго лѣта Михайлова до перваго лѣта Олгова, рускаго князя лѣт 29; а от перваго лѣта Олгова, понелиже{101} сѣде в Киевѣ, до перваго лѣта Игорева лѣт 31; а от перваго лѣта Игорева до перваго лѣта Святьславля лѣт 33{102}; а от перваго лѣта Святославля до перваго лѣта Ярополча лѣтъ 28; а Ярополкъ княжи лѣт 8; а Володимеръ княжи лѣт 37; а Ярославъ княжи лѣтъ 40. Тѣм же от смерти Святославля до смерти Ярославли лѣт 85; а от смерти Ярославли до смерти Святополчи лѣтъ 60»[477]. Отсчет производится от первого года воцарения Михаила III, указание княжений киевских правителей сначала ведется по начальным годам их правления, затем по длительности пребывания у власти и только в конце по годам смерти (от Ярослава Мудрого до Святополка Изяславича). Если бы книжник выбирал в качестве точки отсчета только годы смертей правителей, последние годы их властвования, еще можно было бы объяснить, почему он упомянул о кончине Святополка, но не сообщил о начале правления Владимира Мономаха. Но перечень организован более сложным образом, в нескольких случаях названы как раз первые годы правления. Так что, если бы летописец намеревался писать о первых годах княжения Мономаха, он вполне мог бы, если не должен был бы, добавить его имя в конец списка. Например, так: «а от смерти Ярославли до смерти Святополчи и до начала княжениа Володимера лѣтъ 60». Или так: «а от смерти Ярославли до смерти Святополчи и до перваго лѣта Володимеря лѣтъ 60». Начало перечня со счетом от первого года царствования Михаила III и от первого года княжения Олега сомкнулось бы с концовкой — указанием тоже начального года правления Мономаха. Раз книжник этого не сделал, можно предположить: он не намеревался ничего писать о событиях Мономахова киевского княжения. И это обстоятельство тоже побуждает увидеть в авторе «Повести временных лет» нашего героя, но не летописца, близкого к преемнику Святополка.

Но какие фрагменты «Повести временных лет» на огромном пространстве текста от повествования о разделении земли между сыновьями Ноя до кончины Святополка Изяславича принадлежат Нестору? Увы, здесь ответ может быть, по крайней мере в отношении большинства фрагментов, чисто гадательным. Мы можем достаточно определенно установить, какие из них появились только в «Повести временных лет». Сложнее сказать, кто их создатель — Нестор или составитель следующей редакции, которым, возможно, был Сильвестр Выдубицкий.