Нестор Летописец

Если Нестор читал эти строки летописи, то в «Чтении…» он их оспорил. Впрочем, может быть, он и не имел в виду Ярополка, когда писал о младших князьях, восстающих на старших[181]. Как заметила Н. И. Милютенко: «Неизвестно, закончил ли Нестор „Чтение“ к декабрю 1086 г., несомненно одно — любое сравнение младших князей-современников, погибающих в борьбе за власть, со святыми братьями, отказавшимися от всякой борьбы, для Нестора неприемлемо. Он обращается к современникам с призывом остановиться, прекратить братоубийственные войны, стоившие жизни не только самим князьям, но и сотням простых людей. Ради этого рассказывает он о подвиге святых и в доказательство того, что они действительно святые, приводит описание всех совершенных чудес.

Основное значение подвига Бориса и Глеба — их безусловная покорность власти верховного князя вплоть до смерти. Нестор не ставит эту покорность в зависимость от справедливости верховного правителя. Отказ Бориса и Глеба от борьбы за власть он объясняет стремлением сохранить жизнь своих людей, которые могут погибнуть в княжеской распре. Именно в этом смысле он считает святых князей подражателями самого Иисуса Христа»[182].

Действительно, автор «Чтения…» твердо отбрасывал саму возможность уподобления убитых князей-крамольников Борису и Глебу. Но своеобразие идеи, выраженной в Несторовом житии, вовсе не в том, что его автор считал покорность младших князей старшим абсолютной нормой. Покорность старшему брату в произведении Нестора выражена несколько раз святым Борисом, говорящим: «Или не знаете, что я, младший, не противник брату своему старшему?» и «Благословен Бог! Не уйду, не убегу отсюда и не стану сопротивляться брату своему старшему, но пусть будет так, как Богу угодно»[183]. Точно такую же мысль вкладывает в уста старшего из братьев и создатель «Сказания о Борисе и Глебе»: «Сердце мое горит, душа мой разум смущает и не знаю, к кому обратиться, кому поведать эту горькую печаль? Брату, которого я почитал как отца? Но тот, чувствую я, о мирской суете печется и убийство мое замышляет. Если он кровь мою прольет и на убийство мое решится, буду мучеником перед Господом моим. ‹…› Вот пойду к брату моему и скажу: „Будь мне отцом — ведь ты брат мой старший. Что повелишь мне, господин мой?“»[184].

Что же касается «стремления сохранить жизнь своих людей», то этот мотив действительно отличителен для произведения Нестора. Борис, узнавший об умысле Святополка, одержимого жаждой единовластия, предать его смерти, отказался сопротивляться, хотя под рукой у него было восемь тысяч верных воинов и они предлагали ему свергнуть Святополка, только что вокняжившегося в Киеве после смерти отца, Владимира Святославича. Свой отказ он объяснил словами: «Нет, братья мои, нет, отцы, не прогневайте так господина брата моего, иначе он на вас гонения начнет. Чем стольким душам, лучше мне одному умереть. Тем паче не смею противиться старшему брату{50}, потому что тогда суда Божьего не избегну»[185]. Младший из братьев, Глеб, пытавшийся бежать от Святополка в ладье вверх по Днепру из Киева и настигнутый убийцами, запрещает своим людям, взявшимся было за оружие, сопротивляться. «Это святой умолял их, заботясь, чтобы и их не погубили и не пролили кровь неповинную. Хотел святой один за всех умереть и потому отпустил их»[186]. В двух других памятниках Борисоглебского цикла, подробно повествующих о трагедии, — летописном сказании в «Повести временных лет» под 6523 (1015) годом и в «Сказании о Борисе и Глебе», — представлена совершенно иная ситуация: никаких приверженцев, готовых отдать жизнь за полуребенка Глеба нет, его дружинники робеют перед убийцами и опускают оружие без всяких просьб господина. Скорее всего, этот мотив автор «Чтения…» домыслил, чтобы придать сходство поведению обоих святых перед неминуемой гибелью.

Нестор строит свой текст по принципу симметрии, на основе параллели между убиением двух братьев. Оба отказываются сопротивляться козням Святополка и посланным им убийцам. В готовности пожертвовать собой ради сохранения жизни других людей проявляется христоподобие братьев: так и Иисус Христос отдал себя на распятие, чтобы искупить первородный грех, совершенный Адамом, и даровать людям жизнь вечную.

Нестор сплетает в один общий мотив послушание святых братьев отцу, старшему брату и Господу. Не случайно в представлении Бориса о Боге подчеркнута именно царственность, «господство»: Борис в молитвах именует Господа «цесарем» и вспоминает Его «державьную руку». Любовь к Богу и верность заповедям веры, послушание отцу и добровольное подчинение старшему брату мыслятся книжником как проявления одного чувства, как варианты одного мотива.