Нелегкий выбор

Лэйни посмотрела на Тима, неподвижно сидевшего рядом с дедушкой на одном из откидных сидений автомобиля. За весь день он не уронил ни слезинки. Больше того, она ни разу не видела его плачущим со дня своего появления в доме. Мальчик выглядел подавленным и разговаривал только тогда, когда к нему обращались. Он даже не поднимал глаз, обращая на Лэйни не больше внимания, чем на любого посетителя, заглянувшего с соболезнованиями. Как и Райли, он почти ничего не ел, как бы его ни уговаривали. Сейчас он равнодушно смотрел в окно, словно это был самый обычный день и они пятеро выехали на загородную прогулку. Словно его родители не умерли два дня назад во сне, отравившись газом. Лэйни напрасно билась, стараясь достучаться до Тима, и сочла за лучшее отступиться, предоставив мальчику самому справляться с потрясением.

Она чувствовала облегчение, оттого что похороны наконец позади. Ожидание было даже хуже, оно совершенно измучило каждого из них. Несмотря на ее неприязнь к Пенну, Лэйни предпочла бы, чтобы он был извещен вовремя и оказался рядом. Отсутствие обожаемого дядюшки нанесло дополнительный удар детям, особенно Тиму. Но Пенн временно затерялся где-то в Европе, и его маршрут не смогли отследить, так что дольше откладывать похороны было невозможно.

Рука Дорис Бекли легла на руку Лэйни, и та повернулась. На кладбище мать Фэрил сохраняла самообладание, и только судорожно сжатый кружевной платок говорил о том, как ей тяжело. Сквозь пелену нескончаемых слез Лэйни смотрела на безупречную чету Бекли, в элегантных черных костюмах и солнцезащитных очках, чинно застывшую над двумя открытыми могилами, и ей хотелось закричать: «Почему вы не рыдаете в голос? Почему не валитесь на колени и не проклинаете небеса за то, что они отняли у вас дочь? Что вы за родители в конце концов?!» Она отвернулась тогда, скрывая свои распухшие глаза и слезы, казавшиеся неиссякаемыми. Она тоже держалась весь день, но здесь, у могилы, каждый был волен отдаться горю. Это было единственное место, где не возбранялось открытое, пусть даже безобразное, горе.

Но по дороге с кладбища Лэйни заставила себя взглянуть на чету Бекли беспристрастно. В конце концов много ли она знала о том, что чувствуют родители, когда они хоронят ребенка? И даже если они такие, какие есть, кто я, чтобы их судить? Если при жизни Фэрил не сумела ни на йоту изменить своих родителей, то после ее смерти это вряд ли возможно.

— Лэйни, дорогая, — сказала Дорис, наклоняясь через голову сидящей между ними Райли, — это было так благородно с твоей стороны — все это время оставаться с нами, помогая во всем. Спасибо, что ты согласилась побыть с детьми до нашего возвращения. Просто неудачное стечение обстоятельств… такие вещи случаются. Но отменять конференцию слишком поздно. Хью должен делать очень важный доклад, и если он не явится…

Лэйни кивнула, надеясь, что на ее лице не написано полное отсутствие понимания подобной бесчувственности. Какой доклад, какая конференция? Разве внуки, нуждающиеся сейчас, как никогда, в любви и поддержке, не важнее всего на свете? Других дедушки и бабушки у Тима и Райли не было, Пенн пропадал Бог знает где, а от Чарли пользы почти не было. И потом, кто мешал Дорис остаться в Медоувью, вместо того чтобы сопровождать мужа в Мичиган? Но разве в этом было что-то новое? Бекли жили в своем собственном мире, по особому расписанию, и не было силы, которая заставила бы их изменить устоявшийся образ жизни.

Внезапный укол тревоги прервал ход ее мыслей. Услышанная новость так ее возмутила, что Лэйни пропустила мимо ушей куда более важный факт: «Ты согласилась побыть с детьми до нашего возвращения…»

Этого только не хватало! Бекли ничего не знали о том, что Лэйни — официальный опекун детей Джона и Фэрил!

Лимузин остановился, и водитель вышел из кабины, чтобы открыть дверь. Улица была заполнена припаркованными машинами. Еще один лимузин притормозил позади, и из него выбрались Чарли и еще какие-то родственники Джона. Поднимаясь по ступеням вместе с Райли, вцепившейся в ее руку, Лэйни заметила сквозь стеклянные двери, что дом полон людей.

Пока она поднималась по лестнице в комнату Райли, множество глаз с сочувствием следило за ней. Наряду с незнакомыми лицами взгляд то и дело выхватывал те, с которыми она была знакома и периодически встречалась в доме Фэрил: Тэплинжеры, Жизонди, другие пары. Все они присутствовали на похоронах, но у Лэйни не возникло желания переброситься словом с кем-либо, помимо детей. Еще меньше ей хотелось этого сейчас, и она охотно ускользнула наверх вместе с Райли.

На промежуточной площадке она обернулась и заметила Тима, отрицательно качающего головой в ответ на какой-то вопрос бабушки. Вдруг он круто повернулся и бросился вверх по лестнице, мимо нее и Райли. Громко хлопнула дверь его комнаты. Лэйни только вздохнула. Скорее всего Дорис предложила ему остаться внизу с гостями, чтобы выслушать их соболезнования, но мальчик не хотел иметь с этим ничего общего. Бог свидетель, Лэйни не винила его.