Небо в кармане

Дождался ответа и только тогда помчался к отцу. Нет, не пожар тушить. Там и без меня народу хватало. Да и видел, что тушить бесполезно. Это еще повезло, что сено не успели внутрь заложить. А то полетела бы во все стороны горящая сухая трава, и вот тогда было бы страшно. А так…

Остановился рядом с отцом, оценил ущерб. Несколько обгоревших лип, что рядом с моим ангаром стояли, ну и сам ангар. Ерунда! Планер немного жаль, но не так, чтобы слишком. Он свое отработал.

– Вернулись? А у нас тут вон что! – ощутил мое появление отец, сразу же оглянулся. – Девочки где?

– В коляске сидят. Я им запретил выходить, – успокоил его.

– Правильно сделал. Только что Дарью умываться и переодеваться отослал. Ты бы видел, как она лихо ведра с водой передавала. Платье намочила, в грязи измазала. Но молодец! А твой планер вместе с сараем сгорел подчистую, – отец вытер рукавом пот со лба. Сделал только хуже, на лице появились грязные полосы сажи. – Прокопыч первым огонь увидел, кузнецов поднял, в набат ударил. Успели только одно крыло вынести, да и то обгорело. Полыхнуло знатно, да и как не полыхнуть, если в огонь керосину плеснули.

– Там ведь и краска, и лак были, с ними никакого керосину не нужно, – не отрываю глаз от догорающих досок. Как раз крыша провалилась, к небу взметнулся ворох искр, взвилось и опало пламя, с остервенением вгрызлось в развалившиеся обломки. – Что еще Прокопыч сказал? Откуда байки про керосин? Видел что-то?

– Туда глянь, – черным от размазанной копоти и сажи подбородком кивнул за липы в сторону луга.

Присмотрелся – вроде бы лежит кто-то? Непонятно. Через снующий туда-сюда народ ничего не разобрать.

– Не вижу ничего. Лежит кто-то?

– Лежит-лежит, разбойник! – выругался отец. – Подмастерья на вилы поджигателя подняли.

Увидел, как я поморщился, истолковал правильно:

– Да, поспешили. Так я им и сказал. Уж я бы его поспрашивал вдумчиво, кто это ему твою сараюху поджечь приказал. Заметь, не усадьбу, не мастерские, а твой ангар. Который совсем недавно поставили и про который мало кому было известно. Кому ты поперек горла встал со своим планером, а?

Тут же вспомнился злорадный взгляд Жоржа, брошенный в мою сторону при нашем отъезде с пикника. Понятно, кому. Рассказать отцу о своих подозрениях, или нет? А почему нет? У него и влияния, и возможностей куда больше моих. Вот только уточню кое-что:

– Не опознали, кто таков и откуда пришел?

– Первым делом опознали! Знакомая личность. И даже знаю, кому служит. За урядником я уже послал, скоро приедет. Он и исправнику о происшествии доложить обязан. Возможно, вместе приедут. Предъявим им тело, пусть дальше власти сами разбираются. А я присмотрю, чтобы не замяли.

Ага, так даже лучше будет. А то я сейчас прикидываю возможные варианты мщения и ни один не вызывает у меня должного отклика. Уподобляться такому же поджигателю? Да боже упаси! Это нам повезло, что жертв удалось избежать, а повезет ли другим в моем варианте мщения? Неизвестно.

Мстить самому? Вызвать Жоржа на поединок, и… И что? Вряд ли он после того случая вообще согласится на дуэль. Весомой причины нет, все лишь мои домыслы, не подкрепленные доказательствами. Откажется и будет в своем праве. Набить элементарно рожу? Вариант тоже так себе, не соответствует содеянному, слишком легко отделается. Или не мудрить, а пойти и просто убить?

Что за бредовые мысли лезут в голову? Нет, пусть уж лучше полиция с этим делом разбирается. Умысел налицо. Доказательство участия тоже есть, вон оно, лежит под оградой. Банка из-под керосина тоже какая-то должна быть…

Правда, Жорж наверняка от всего откажется, прямых улик, указывающих конкретно на него, нет. Кроме дохлого тела и моих предположений. Этого точно мало для следствия. Еще и папаню своего подключит, а тот, зуб даю, выкупит сыночка.

Но слухи-то уже разойдутся? И осадочек, как с пропавшими и найденными ложечками, наверняка останется. Ладно, что гадать? Посмотрим, что дальше будет. А мне наука на будущее – охрану нужно выставлять. Всегда.

С треском и снопом взметнувшихся к небу искр обломился и упал в огонь угловой столб. Вздохнул. Отец услышал, положил руку на плечо, сжал легонько пальцами:

– Не горюй, сынок. За ночь тут все прогорит, один пепел останется. Но это и к лучшему, все меньше работы будет по расчистке. Поутру разгребем здесь все, пепел просеем и поставим тебе новый сарай, лучше и больше прежнего. Построишь новый планер и меня на нем прокатишь. Прокатишь ведь? – наклонился, заглянул мне в глаза.

– Прокачу, конечно, – улыбнулся через силу.

– Отлично держишься, сын. Как настоящий мужчина! – похлопал меня по тому же плечу отец.