Не злите добрую колдунью!

Из погреба вернулась ни с чем. Обстановка в кухне не поменялась: Нильс энергично собирался на тот свет, ведьмак с удовольствием над ним пошучивал, рассказывая самые быстрые пути ухода, и лишь бутылка с неприкосновенным мятным хмелем заметно обмельчала. Видимо, подлечились все.

– Судя по твоему задумчивому виду, снадобье ты не нашла, – резюмировал Фентон.

Оставалось с сожалением развести руками.

– В смысле, снадобья нет? – охнул Нильс. – Выходит, это точно конец?! Трупный яд дойдет до сердца, и я превращусь в живого мертвеца? Смотрите, у меня уже палец опух! Видите?

Он продемонстрировал мне припухший палец, а потом сунул его в сторону ведьмака:

– Вон посмотрите, верховный. Он уже синеет!

– Отрубим и остановим заражение? – по-дружески предложил Фентон.

– Нет! – страшным голосом рыкнул Нильс и поспешно спрятал руку под стол. – Я умру со всеми девятью пальцами… Десятью пальцами. Двадцатью! У меня же еще на ногах два десятка…

– Один, – непроизвольно поправила этого гения человеческой анатомии.

– В смысле?

– С арифметикой, школяр, у тебя большая беда, – не удержался ведьмак.

– Это предсмертный бред, – прохныкал тот.

Момент для отрезвляющей тирады, прямо скажем, был неудачный, поэтому я перевела дыхание и очень мягко, насколько вообще способна, попыталась уговорить укушенного:

– Нильс, я сейчас сварю зелье, а ты его примешь. Поверь, ты не умрешь. Точно не в моем доме.

– Ага! – Он ткнул в мою сторону тем самым прокушенным пальцем. – Оттащите умирать в огород? Как шелудивого пса?

– Да ты достал, школяр! – сорвалась я. – Сколько можно ныть? Ты на кой демон вообще ему палец в рот совал?!

Нильс вдруг съежился и втянул шею в плечи. В гробовой тишине зачарованно, словно ребенок, обнаруживший за дверью в спальню проход в параллельный мир, приглушенным голосом он проговорил:

– А вы видели, что у умертвий черный язык? Это так странно…

– Ты действительно сунул ему палец?

– Я заметил… и дальше все как в тумане, – прошептал школяр. – Очнулся, а палец уже у него в зубах…

– Боже, экспериментатор ты недоделанный, – пробормотала я. – Значит, так! Мы подумали, и я решила. Нильс, ты идешь на второй этаж и там тихо страдаешь. Ведьмак идет домывать своего кусачего питомца. А я варю зелье. Никто никому не мешает! Всем ясно?

Возникла ошарашенная пауза.

– И что вы застыли? – рявкнула я.

– Я не хочу мыть умертвие, – отказался Фентон, неизменный в своем нежелании заботиться о Дюке.

– А я не хочу мучиться в одиночестве. Мне нужна компания, – закапризничал Нильс. – Это последнее желание умирающего!

Чувствуя, как глаз начал противно подрагивать, я скрестила руки на груди, всем видом демонстрируя, что запас терпения иссяк… И тут-то оно снова случилось! Пальцы задымились от темной магии.

– Да чтоб вам всем сдохнуть! – в сердцах выругалась я и, прикрыв на секунду глаза ладонью, перевела дыхание.

– Я в процессе… – загробным голосом тихо провыл Нильс.

– Истину говорят умные люди: не злите добрую колдунью, – покачал головой Фентон.

– Ты же не станешь цитировать поговорки? – прошипела я, глянув на него из-под ладони.

Но когда ведьмака останавливало чужое недовольство? Конечно, он закончил истинно философскую мысль:

– Иначе она взбесится и превратится в ведьму.

В какой момент его перестало волновать, что родовая магия ходит по рукам? Он неожиданно начал воспринимать смену дара с преступным спокойствием, как неизбежное зло. Словно составил в голове план по возвращению магии и, следуя ему, вернул душевное равновесие. И даже успокоительной настойки не понадобилось!

– Зря скалишься, – сухо вымолвила я. – Вам с Нильсом теперь варить зелье.

– То есть я еще и спасти себя должен сам? – возмутился школяр, даже приподнявшись на стуле.

– Спасение издыхающих – дело рук самих издыхающих, – с глумливой ухмылкой подбодрил его Фентон.

– Утопающих, верховный, – жалобно поправил парень.

– Но ты же не тонешь.

Оказалось, что рецепт снадобья прочно отпечатался в памяти. Даже не пришлось доставать личный гримуар, куда я с отрочества записывала все приготовленные зелья, испробованные заклятия и странные признания в любви к парням-чародеям, чьи имена мне давно ни о чем не говорили.

Не удивлюсь, если некоторые были книжными героями. Будучи подростком, между колдовскими книгами из вскрытого отцовского хранилища и учебниками я любила почитывать разную романтическую чушь.

В приготовлении каждый участвовал как мог. Я управляла процессом. С темной магией к котелку, окутанному светлыми чарами, лучше не соваться. Под моим чутким руководством зелье варил Нильс с перевязанным пальцем: резал, взвешивал и отмерял ингредиенты. А Фентон занимался самым важным делом: не толкался возле очага и не мешался под ногами.

– У меня ощущение, что я прохожу ускоренный курс по магической науке, – проворчал школяр, шмыгнув забитым от резкого запаха носом. – Пять лет академии за два дня.

– Это просто реальная жизнь, школяр, – голосом философа, измученного собственного мудростью, прокомментировал ведьмак.

– Здесь так всегда?! – ужаснулся Нильс и пытливо посмотрел на меня.

– Не отвлекайся, – проворчала я.