Не жизнь, а роман!

— Ну, с Богом, — прошептала она, и надо бы выйти, окинуть берег прощальным взглядом, но так перенервничала, что не осталось сил, да и махать рукой некому.

Она проверила и разровняла мешки с едой, что остались в сундуке, проверила, не повредились ли несколько горшков с фасолью и, в общем-то, делать более было нечего. В шаге от сундука стоял низенький стол, рядом возвышалась бочка, заполненная водой и прикрытая крышкой. Под столом спряталось туалетное ведро на верёвке, небольшое круглое корыто, чтобы собрать воду при проведении необходимых гигиенических процедур, ещё одно ведро на всякий случай и вокруг бочки притулились пара бутылей. Остальные бутылки с водой сгрузили в трюм. Вот и всё.

В сундуке ещё хранились кое-какие украшения, немного денег, но основная часть была у Гильбэ, так как ему производить закупки любого назначения. Совсем мало заняли места тоненькие камизы, пара котт и сюрко на случай, если понадобиться произвести впечатление богатой знатной дамы, и свёрнутый в рулон тёплый плащ с рукавами. Не накидка, именуемая плащом, а настоящее пальто летящего кроя. Была припасена кое-какая одежда для Бертрана.

А ещё спрятаны усыпанный драгоценными камнями медальон и лютня! Катя давно хотела научиться играть на ней, но не было времени. Люси знала этот инструмент и как — то бралась научить подругу, но мало показать движения, необходимо повторять всё из раза в раз, просиживая часами, тренируя пальцы, но такой роскоши, как трата времени в своё удовольствие, Катя не могла себе позволить. Зато сейчас этого времени хоть отбавляй, и она собиралась заниматься игрой на лютне на протяжении всего пути.

Не успела Катерина устроиться, как назло, сразу же проснулся аппетит, и захотелось жаркого с подливкой, которую можно было бы собрать белой булочкой. После запить бы всё горячим сладковатым отваром! Сглотнув слюну, она достала горсть кураги, и принялись медленно рассасывать её.

Наверное, Катя уснула под мерное раскачивание корабля, так как проснулась от жары. Чувствуя, что сомлела, она ополоснула лицо и отвязала одну из стенок своей каюты. Кто мог, с любопытством заглядывал внутрь, чтобы посмотреть, как устроилась сеньора и насколько её пребывание на корабле отличается от их. Прорвавшийся свежий ветерок помог прийти в себя.

Гильбэ сидел неподалёку и дремал. Другие воины тоже привычно ленились кто где. Рутгер расположился рядом с её палаткой-каютой, и лёжа разглядывал облака, лишь раз бросив на неё пытливый взгляд.

Катя осмотрелась, кто-то из гребцов успел ей подмигнуть, остальные расслабленно переговаривались. Корабль шёл под парусом и вёз всех туда, куда было необходимо. Иногда раздавался свист и некоторое время гребцы добавляли хода своим усердием, а потом вновь отдыхали. Бывало, коммит выдавал своеобразную трель из своего свистка, и тогда часть команды поднималась, уходила на нос. Кто — то там разминался, а кто-то справлял нужду.

— Не стоит вам смотреть на непотребство, — услышала Катерина Рутгера.

Так как длина корабля было около тридцати метров, а ещё маячившие спины мешали разглядеть, что происходит на носу и куда там все лезут, то она не сразу догадалась, за чем именно так пристально наблюдает. Стало неловко.

А ей как же быть? У неё есть ведро для этих целей, но она собиралась сама его опускать на верёвке и полоскать в море, но на корме кроме неё расположились Гильбэ, Рутгер, воины… и все с интересом наблюдают за ней! Что за нелепое любопытство?! Неужели они не понимают, что это навязчиво, утомительно и неприлично?

В голову пришли здравые мысли, что им абсолютно нечего делать, а жизнь сеньоры для них загадка, поэтому сейчас они словно в первых рядах на занимательнейшем спектакле в режиме реального времени! Не стоит на них злиться! Но вся успокоительная медитация полетела к чёрту, когда она поняла, что ей уже захотелось в туалет и, закрываясь тканой стенкой, она отчётливо осознавала, что всем всё слышно! Потом долго стеснялась выйти, чтобы ополоснуть ведро.

Отвязала стенку, вышла с пунцовыми щеками, сопровождаемая десятками глаз, опустила ведро на верёвке в море, чуть не уронила, когда оно полностью утонуло и, ей пришлось поднимать его до краёв наполненным морской водой. Только на самом верху ей удалось вылить большую часть, но немного оставила, чтобы после легче было мыть. Вся взмокла, но была рада, что никто не подошёл к ней помочь. Дополнительного интереса к своей персоне в этот момент она не выдержала бы, а с ведром приноровится и больше не будет таких казусов.