Называется Жизнь (социологический роман)-Вторая Часть Дилогии

— Мама, ты здесь не работаешь (эти слова как острая игла кольнули сердце Инги), и ты не представляешь, что значит ездить на работу туда и обратно в этих трафиках. Я не знаю, кто в силах еще вечером после работы терпеть прихоти старого человека.

— Вот в том-то все и дело, что никто не хочет терпеть старого человека, который отдал им свои лучшие годы…

— Ну, такова жизнь, мама, таковы нравы.

— Вот эти нравы и являются причиной всех бед, одиночества, сиротства всех поколений. Отсюда наркотики, алкоголизм, вандализм…

— Ну вот ты и села на свой конек, мама. Ну, давай нам сейчас лекцию по философии. А, между прочим, американцы на эту жизнь не жалуются. Им это нравится, потому что если б они жили с детьми в пожилом возрасте, они бы до глубокой старости не доживали. Я сама об этом читала. Старики, которые живут с детьми, умирают намного раньше, хотя бы потому, что при совместной жизни они не могут полностью организовать свой быт и питание соответственно возрастным особенностям, все равно нужно приспосабливаться к семье.

— Ну, хорошо, дочка. Я думаю, что мы уже наговорились на эту тему. Теперь я стала образованной, — сказала Инга не без иронии.

Анюта, словно спохватившись, подошла к матери, поцеловала ее со словами:

— Что-то мы с тобой в такие тяжкие темы ударились. А я такой салат приготовила. Он уже завял, небось.

— Мам, если ты каждый день будешь есть такой салат, ограничишь сладости, ты сразу похудеешь, — весело сказала Анюта, когда они сели за стол. — Нет-нет… Не подумай ничего такого. Ты прекрасно выглядишь даже в этом весе. Это здорово, что ты вернулась к черным волосам. Все-таки это твое… Но самое главное, мам, что я хочу тебе сообщить… — Она сделала многозначительную паузу, чтобы добиться максимально положительного эффекта от того, что готовилась сказать.

— Папа решил тебе сделать сюрприз. Он просил меня держать это пока в секрете, но ты ведь не выдашь меня. Так вот, когда мы приедем в Россию, мы сразу же через месяц примерно встретимся с вами там. Точно так же получилось, как тогда, более 8 — ми лет назад, когда мы приехали в Америку. Помнишь? Тогда тоже папе выпала удача — командировка в Америку и мы встретились через несколько месяцев. И сейчас будет так же! Вот чудо, мамочка! Только, пожалуйста, не выдай меня папе. Делай вид, что ты ничего не знаешь. Ведь он хочет тебе сюрприз сделать.

У Инги не вызывало никаких сомнений, что муж поедет в Россию без нее, и возможно, что со Светланой Георгиевной, и потому ей не сказал ничего пока о предстоящей командировке. Скажет в последнюю минуту, как о чем-то рутинном, не имеющем существенного значения.

— Да-да, ты права, доченька, — спокойно-лицемерно ответила Инга. — Все именно так. Я думаю, что папа хочет мне преподнести сюрприз.

— Да, мамочка, если ты восприняла мою новость без возгласов восторга, значит, ты недомогаешь.

— Нет-нет, очевидно, поднялось давление. Со мной это стало случаться. Я просто полежу немного, и все пройдет.

— Ну смотри, мам! У нас обширная программа на эти дни. Так что ты должна быть бодра и весела.

Инга тяжело встала со стула и вернулась в свою комнату. Закрыв дверь, она рухнула на постель, лицом в подушку, с одним желанием — выплакаться. Но организм не был способен на реакции, которые продуцируют слезы и рыдания, потому что слезы и рыдания — плод работы души. А душу она прогнала. Повернувшись на спину, она с закрытыми глазами стала тупо молча называть какие-то цифры с надеждой погрузиться в сон, который хоть на мгновенье унес бы ее в другую реальность.

Х Х Х

ЛИНУ с Сорокиным поселили в одной из самых дорогих гостиниц города.

Сорокин и в полете (у них были места в разных салонах самолета), и по прибытии в Америку вел себя с ней доброжелательно, исключительно вежливо, но ничем не выдавал, что хоть как-то помнит происшедшее между ними в гостинице в Москве, накануне вылета. Да и Лина, сама себе, удивляясь, обнаружила то же состояние души: она не забыла того, что произошло, но и не хотела вспоминать об этом более. Просто как в той песне, где "встретились два одиночества", одарив друг друга мгновенным любовным порывом.

Шота Валерьевич на третий день пребывания в США отправился на неделю в разные города для посещения других фирм, как было запланировано, а Лина осталась как единственный представитель их фирмы в предпоследней стадии согласования условий контракта. Она готовила себя к этому и была настроена на напряженную работу без каких-либо развлечений.

Но "фирмачи", вопреки ожиданиям, одарили ее гостеприимством, организовав специальный тур по городу и поручив каждый вечер кому-то из сотрудников водить ее ужинать в ресторан. Все эти ужины проходили довольно формально, без особых эмоций, как неотъемлемая часть производственной программы.