Называется Жизнь (социологический роман)-Вторая Часть Дилогии

— Пожалуй, вы правы, — сказала Инга, дружелюбно похлопав гостя по плечу. — Тогда вы пока еще танцуйте, а я спущусь, настрою видик и сервирую там сладкий стол.

— Саша, — обратилась она к мужу, — пойдем, поможешь мне там все подготовить. И главное — снеси вниз самовар и кофеварку.

— А давай я тебе помогу, а Саша пусть гостей пока занимает, — вдруг подскочил угодливо Болтунский.

— Да-да, правильно, спасибо, Толя, — подхватил Саша и пошел с Болтунским в кухню, чтобы дать ему в руки самовар.

Инга уже находилась на нижнем этаже в большой гостиной, которая была оборудована под домашний кинотеатр. Это была большая, уютная комната с камином, кроме потолка, вся (пол, стены) отделанная деревом. В дневное время комната освещалась стеклянной дверью, ведущей во дворик. Но этого света было недостаточно для живых цветов. Потому по углам, кроме одного, где стоял телевизор, в больших красивых китайских вазах стояли искусственные деревья, которые невозможно было отличить от натуральных. Сейчас на их кроны были наброшены зеленого цвета электрические гирлянды, обретавшие при их включении причудливые формы.

Инга зажгла поленья в камине, достала из холодильника десерты, разложила на красивые фарфоровые блюда из сервиза, которым был сервирован чайный стол.

Она еще пребывала во власти неугомонного веселья во время застолья и танцев и, сама себе улыбаясь, с наслаждением сервировала стол. Когда эта работа была закончена, Инна всюду выключила свет, и комната, освещенная только электрическими гирляндами и камином, приобрела вид волшебного царства. Она подошла к лестнице, чтобы подняться наверх, и оказалась лицом к лицу со спускающимся с самоваром в руках Болтунским.

— Инга, скажи, куда это поставить? — спросил он

— А вон туда, прямо на стол. И сразу включи.

— Ясно! А праздник удался на славу. Ты молодец, Инга! Говорят, талант, он талант во всем.

— Ну ладно, ладно, Анатолий, смотри не перехвали. — Инга, неожиданно для себя проникнувшись жалостью к этому человеку, излучающему неустроенность, неудовлетворенность жизнью и подавленность, спросила с оттенком теплоты в голосе: — Что-то ты сегодня не такой, как всегда, Толя. Но помни: что бы ни было — жизнь прекрасно. И все будет о'кей!

— Да-да, Инга. Конечно, — сказал угодливо Анатолий. — Но сытый голодному не верит. Твоему мужу повезло. Он не знает, что такое сидеть на грантах, не зная, что тебя ждет завтра… Не знаю, может, мне вернуться в Россию. Устал я… Вот приедут эти русские, я с ними поговорю, все узнаю.

— А какие русские? — спросила Инга, почувствовав, что ее начало трясти.

— А ты, что ли, не знаешь? Тебе Саша не сказал? В середине января снова приезжает та же команда. Парни всего на несколько дней, а Светлана на целый год, а может, и больше.

Инга уже не слышала, что говорит Болтунский. Даже не извинившись из вежливости, она стремительно помчалась по лестнице вверх и, уже не обращая внимания ни на кого в гостиной, проскочила в спальню, чтобы закрыться в ванной.

ГЛАВА 3

— Что ты лежишь, отвернувшись от меня! Пожалуйста, умоляю. У меня уже нет сил от рыданий. Пожалуйста, пожалуйста, сжалься надо мной! Неужели тебе не жаль меня.

— Оставь меня в покое, ты мне не нужна.

— Но ведь мы не сможем друг без друга, столько всего пришлось пережить вместе, через столько пройти…

— Да, мы через многое прошли вместе, многое преодолели, много достигли. Но чего это стоило? Ведь наша с тобой жизнь — это бесконечная война! Мне хотелось покоя, стабильности, иногда просто отдыха, ничегонеделания, а ты… ты же покоя не давала… ты вечно куда-то стремилась. Тебе всего было мало, ты всегда что-то хотела…

— Так ведь это хорошо, что мы бывали в разладе — это стимулировало к развитию нас обоих. Мы порой совершенно разное любили, разного хотели… Это естественно. Но это было стимулом к самосовершенствованию нас обоих. Но разве тебе это не приносило пользу? Всегда быть в форме, сохранять активность. Разве не есть в этом и моя заслуга? Да, я тебя теребила, заставляла быть в постоянном поиске, разве это не стимулировало тебя? А любовь… Разве мы не познали с тобой настоящую любовь.?

— Уходи, умоляю, не сыпь мне соль на раны…

— Ах, "не сыпь мне соль на раны…" Где, где они, твои раны? Нет ни одной царапины, как в масле катаешься. Вот я вся изранена, а держусь, держусь, хочу держаться, потому что люблю жизнь! Я хочу любить.

— Ну и люби себе без меня, а я тебе на что? Мне не до чувств сейчас. Мне плохо, все болит, особенно сердце.

— Я понимаю, понимаю… почему у тебя болит сердце. Но если ты его вновь наполнишь мной, наполнишь живительными соками любви, оно вылечится. Подумай, и ты поймешь, что не сможешь жить без меня, так же, как и я без тебя.

— Но пойми: в моей нынешней жизни нет пространства для тебя, я не знаю, что с тобой делать, ты лишняя, понимаешь? Лишняя!!! Прими достойно эту правду, и не надо рыдать! Мне жaль тебя, я помню все хорошее, что ты для меня сделала, все прекрасное, чем ты меня одарила, но сейчас, сейчас ты лишняя, для тебя нет места в моей жизни. И уходи, уходи, я не могу тебя больше слушать.