Навстречу приключениям

Вот так охота за сокровищем превратилась в дело первой важности. Остров официально был в опасности (в серьёзной опасности!). И Морской Ястреб и Инжир, Исключительные Натуралисты и Исследователи, были единственными, кто мог его спасти.

Как только на следующее утро встало солнце, Милтон бросился к солнечной двери Инжир.

Дверь открыла доктор Моррис в халате, толком не разлепившая глаза.

– Доброе утро, Морской Ястреб, – поприветствовала она Милтона. – Чему мы обязаны честью столь раннего визита?

– Доброе утро, – задыхаясь, произнёс Милтон. – Инжир дома? Это чрезвычайная ситуация!

– Прямо настоящая чрезвычайная ситуация? – спросила доктор Моррис, взметнув брови, в точности как Инжир.

– Самая что ни на есть чрезвычайная ситуация для Морского Ястреба и Инжир, Исключительных Натуралистов и Исследователей! Одинокому острову грозит нечто ужасное!

Доктор Моррис грустно улыбнулась.

– Должно быть, ты услышал о том, что скоро должно прийти решение суда.

– Мама вчера мне рассказала, – сообщила Инжир, выходя на крыльцо с двумя бананами. – Давай приступать к работе.

– Инжир говорит, у вас есть план по спасению острова, – сказала доктор Моррис, одаривая свою дочь и её друга в шляпе с павлиньим пером ласковой улыбкой. – Если кому-то это и под силу, то только вам двоим.

После того как доктор Моррис вернулась в дом, Инжир вручила Милтону банан и зашагала за домик. Там на границе джунглей росло райское дерево (латинское название – Simarouba glauca[10]) с жёлтыми цветами. Это было любимое место Инжир, и Милтон знал, что, как только она на него заберётся, будет очень трудно уговорить её спуститься.

– Мы должны как можно быстрее разгадать эти подсказки, – сказала она.

– Согласен, – отозвался Милтон. – Давай вернёмся к Дереву сладких солений и проверим ту движущуюся лозу, – он свернул немного по диагонали в надежде, что сможет, словно пастух, увести Инжир от дерева. Но Инжир оказалась очень непокорной овечкой. Она не скорректировала свой курс, и в итоге Милтон врезался в неё.

Инжир искоса глянула на него и отстранилась.

– Морской Ястреб, прекращай так странно ходить, – сказала она. – Нам нужно стать серьёзнее. Вчера мы сделали большой прорыв, но если мы хотим разобраться с этой лозой, то не можем игнорировать другие подсказки.

– Понятия не имею, о чём ты, – произнёс Милтон, когда Инжир подошла к дереву и подтянулась наверх. – Я всё это время был очень серьёзен.

– Слова с ошибками, Морской Ястреб, – сказала Инжир. Она вынула из сумочки путеводитель и протянула его Милтону, раскрыв на страничке с лозой. – Смотри, путеводитель практически прямым текстом говорит нам, что это подсказка. «Чтобы найти сокровище, тебе придётся вернуться назад и разгадать правду о лозе Тайноявия», – она потянулась, чтобы настойчиво постучать пальцем по строчке, которую зачитала. – «Вернуться назад и разгадать», Морской Ястреб. Это значит, что до этого раздела есть подсказка. А что находится до этого раздела? Письмо!

Инжир поднимала вопрос о словах с ошибками, когда они нашли путеводитель и пару раз после этого, но она ещё ни разу не настаивала на том, чтобы они сосредоточились именно на них. Милтон чувствовал, что ей не меньше, чем ему, нравилось гулять по острову. Но сейчас, усевшись на жёрдочку, Инжир открыла блокнот, готовясь приступить к работе.

– Ты не рассматривала такой вариант, что, может, доктор Парадис просто неграмотно писала? – спросил Милтон. – Многие гении не дружили с правописанием, например, Александр Грейам Белл[11] и Томас Алва Эдисон[12].

– Вчера вечером я составила список, – сказала Инжир, не обращая внимания на его слова. – Думаю, здесь всё.

Она протянула блокнот, чтобы Милтону было видно страничку. На ней было написано:

1) самечательный;

2) полюбило;

3) оперегала;

4) ноходится;

5) ужасмой;

6) бояцца;

7) йа;

8) Одимокий;

9) эта;

10) подсказкан;

11) путефодителя;

12) кочешь;

13) остраву;

14) тостоин.

– Очень милый список, – сказал Милтон. – Может, ты сможешь его обдумать, пока мы будем идти к Дереву сладких солений?

– А вот и не смогу, – ответила Инжир. – Я думаю, что это важно, поэтому я собираюсь сегодня заняться именно этим. Правда, ты не обязан мне помогать. Нам необязательно проводить вместе каждую секунду каждого дня.

Милтон почувствовал, как эти слова пронзают его в самое сердце, бьющееся под жилетом.

– Но мы же друзья, – произнёс он.

– Это так, – согласилась Инжир, не отрываясь от списка. – Однако иногда мы можем делать что-то по отдельности.

Милтон уже чувствовал себя так. В последний раз это было тогда, когда Рафи закидал его великолепную шляпу баньяновыми плодами.

Но сейчас было хуже. Намного-намного хуже. Потому что это была Инжир.

И Инжир говорила ему «счастливо».

– Ладно, – сказал Милтон, запихивая путеводитель в один из своих карманов на молнии. – Ну и ладно. Но я ухожу, чтобы понять, как пройти сквозь лозу. Я ухожу, чтобы спасти остров. Я иду вперёд и только вперёд. Один!