Наступление

Удар должен был наноситься практически по пустому месту! Бросок через почти ничем не прикрытую пустыню — и советско-афганские части прорывались к Кветте, столице плохо контролируемой администрацией Пакистана зоны племен, проходили через насыщенные бандитами районы (вот только цацкаться с бандитами уже никто бы не стал) — и дальше поворачивали к крупнейшему городу Пакистана — четырнадцатимиллионному Карачи. Передовые части должны были подойти к Карачи через Ч+30 — то есть тридцать часов с момента начала общего наступления. При этом — восемь из одиннадцати пакистанских дивизий находились не на пакистано-афганской, а на пакистано-индийской границе и армейскому корпусу, усиленному советской мотострелковой бригадой, а через Ч+10 — и дивизией ВДВ должна была противостоять всего лишь одна пакистанская дивизия, из худших.

Бардак должен был подняться — неописуемый! Удар на Карачи должен был отрезать Пакистан от самого вероятного направления, откуда они могли бы получить поддержку — по воде. Американцам, для того чтобы даже экстренно перебросить сюда хоть какие-то части морской пехоты — потребуется не меньше четырех суток, к тому же их некуда будет высаживать. На берегу — советские солдаты, с одной стороны — пакистанская прибрежная линия сменяется враждебной американцам индийской, с другой стороны — еще более враждебной иранской. Вот и думай что делать. Примерно в это же время подойдут эскадры Шестого и Седьмого флотов США — и встанут, потому что непонятно будет — то ли на берегу афганцы, то ли все таки советские солдаты. Может быть, рискнут бомбить, получат и сами по зубам от авиации берегового базирования.

Потом — возможны варианты. Основной — отход частей Советской армии, переговоры Пакистана с Афганистаном о судьбе Зоны племен. Еще один вариант — удар индийской армии через границу всеми силами и аннексия Пакистана. Точнее, не аннексия, а воссоединение, ведь вся территория Пакистана до 1949 года входила в состав Индии, правда Британской — но это особой роли не играет. Афганистан в этом случае получит свое — Зону Племен. И Индия получит все остальное. Терроризму, душманству — будет раз и навсегда положен конец.

Но все это упирается только в одно. Аскер — то есть министр обороны Шах Наваз Танай — не вышел в точку ноль — то есть не прибыл в Кандагар на КП армейского корпуса, чтобы лично командовать войсками. Посланная за ним вертолетная группа вернулась ни с чем, при этом летуны серьезно рисковали — душманы как взбесились. Связи с Кабулорм нет и о судьбе Аскера ничего не известно. Кроме одного — в Кабуле идет бой.

Связист ошалело снял наушники

— Товарищ генерал, обрыв связи!

— То есть? — не понял Куракин

— Связи нет. Москва отрубилась.

В ответ генерал загнул длинное, витиеватое ругательство.

— … какого… Как могла отрубиться ВЧ?!

— Не могу знать, тащ генерал.

— Восстановить, Быстро! Мать вашу!

Кабул, посольство СССР Тот же день

Чрезвычайный и полномочный посол СССР в Афганистане Павел Петрович Можаев, тоже обычно спокойный, толстый, с тройным подбородком, выглядел сейчас так, что вот — вот — и его хватит инсульт. Или инфаркт. Или и то и другое разом. Посол был тяжело болен, ему вот-вот должна была прибыть замена — но теперь было не до замены. Никто из сотрудников сейчас даже не осмеливался подойти к нему…

— Товарищ… — на той стороне трубки дежурный просто не знал, куда себя деть… — успокойтесь, вас плохо слышно.

Можаев зашипел, как пробитая гвоздем шина

— Случай, сопляк… — дальше больше минуты посол перечислял все приходящие ему на ум ругательства — давай мне Воронцова[307] или Громыко! У меня, б…ь по посольству садят из гранатометов, вот поэтому ни хрена не слышно, понял!

Трубку вовремя перехватили — иначе инфаркт или инсульт мог случиться уже у дежурного

— Воюешь, Павел Петрович? — в трубке раздался насмешливый голос Юлия Михайловича Воронцова, первого замминистра

— Юлий Михайлович, докладываю официально, под запись… — в груди жгло, не хватало воздуха — посольство находится под обстрелом, охрана КГБ и афганцы держат пери метр вот уже второй час, есть убитые и раненые. Нас обстреливают из всего, что можно представить, есть убитые и раненые. Сколько я так продержусь — не знаю.

— Из танков не обстреливают? — поинтересовался Воронцов

Вопрос был настолько неожиданным, что Можаев не сразу нашелся, что ответить.

— Э… пока нет.

— Значит, не все потеряно. У тебя охрана усилена? Тебе несколько КамАЗов с боеприпасами и оружием сороковая армия должна была завезти. Завезли?

— Юлий Иванович, какое это имеет значение?

— Большое. Так завезли или нет?

— Завезли!

Как раз в этот момент громыхнуло так, что это было слышно и в телефонной трубке. На пол посыпалось стекло.

— Ого! — оценил Воронцов — кажется, за тебя там и впрямь серьезно взялись. Короче, Павел Петрович, слушай приказ. Для тебя — получается боевой. Панику не поднимать — раз. Раздать полученное оружие всем, кто способен его держать — два. Держать периметр посольства до подхода помощи — три. Все понял?

— В ЦК знают? — обреченно спросил Можаев