Настроение: со льдом!

– Объясняла новой работой. И она у неё, судя по всему, была, но недолго. Марина оставалась в Москве несколько месяцев, видимо, тогда всё и случилось. Ну… этот человек. – Кажется, Вере Ильиничне даже говорить об этом было неловко. В её голове, в материнском сердце, не укладывался факт того, что у жены её сына был любовник. По всей видимости, на этом любовь и понимание Веры Ильиничне по отношению к некогда любимой невестке, закончилось. – И ведь не постеснялась в то время к нам в дом прийти. Марк был в Америке, а она из Москвы прилетела навестить родителей, вся такая сияющая, счастливая, довольная, и приехала к нам. С визитом. – Вера Ильинична лишь головой качнула. – Машу тогда в столицу забрала на пару дней. Я ещё тогда спросила: как же так, разъехались по разным странам, неужели по Марку не скучаешь? А она, помню, мне ответила: «Вера Ильинична, сейчас другие времена, от престижной работы не отказываются! Ничего страшного, если мы с Марком поживём некоторое время отдельно, он всё понимает». Понял, в итоге, не только Марк. Все всё поняли.

– Вы не пытались говорить с ней после? Может, она что-нибудь вам объяснила.

– Объяснила, – в негодовании кивнула Вера Ильинична. – Я позвонила ей, уже после того, как Марк сообщил нам о том, что подаёт на развод. Эта новость нас с отцом буквально оглушила. Я Марине позвонила, попросила объяснить. Если честно, думала, что Марк больше на эмоциях наговаривает, но Марина мне лишь одно сказала: что она не обязана ни перед кем отчитываться. Представляешь? Это она мне сказала. Я так всегда за них радовалась, поддерживала, внуков ждали, и мы с Аркашей и Маринины родители, мы были одной большой семьёй, а потом вдруг всё закончилось, и всё, что я услышала, это: не лезь не в своё дело. Нам даже не сообщили, что она родила. Мы узнали по факту, через адвокатов.

– Значит, её родители её поддерживают, защищают. Считают правой?

– Понятия не имею. С нами попросту перестали общаться. – Вера Ильинична вздохнула. – Это самое печальное, мы в одночасье потеряли близких друзей. А в том, что они поддерживают дочь, наверное, нет ничего странного. Марина – их единственный ребёнок, чему тут удивляться? Я просто не понимаю, чего она добивается? Что Марк возьмёт и всё забудет, простит? Так не такой он человек. Может, обман с деньгами он бы и простил, а вот измену – не сможет. Это я точно знаю.

– А если ребёнок всё-таки его? – негромко спросила я. Этот вопрос меня сильно волновал.

Вера Ильинична пожала плечами.

– Не знаю, как он к этому отнесётся. Будет сложно. Я знаю, что он предпочёл бы не общаться с Мариной, для него это тяжело. Хотя, с их фактического расставания прошло уже достаточно времени. А если их свяжет ребёнок, то это на всю жизнь. Придётся искать какой-то выход, идти на компромисс. Марк пока отказывается об этом думать. Он видит перед собой цель – развод, и идёт к ней. В своём упрямстве он похож на деда, этого не отнять.

– Вот поэтому я и не знаю, что делать, – призналась я.

– Думаю, тебе надо успокоиться. В конце концов, ты не властна над этой ситуацией. Всё произошло до вашего знакомства, и тебе придётся дать ей раскрутиться до финального конца. Единственное, что могу тебе посоветовать – не торопиться с выводами и решениями. – Вера Ильинична вдруг похлопала меня по руке. – Ты мне нравишься, Тамара. Правда. Ты спокойная, уравновешенная, рассудительная. Иногда мне хочется, чтобы в моей дочери было побольше твоей рассудительности. А она как Марина, если чего-то захотела, или не захотела, всё в клочья порвёт, а потом уже подумает.

– Я не хочу оказаться помехой, Вера Ильинична, – вдруг призналась я. И поняла, что эта мысль меня всю бессонную ночь и беспокоила.

– Помехой?

– Я не хочу, чтобы Марк думал, что чем-то мне обязан, что несёт какую-то ответственность. Они столько лет вместе, а если ещё и ребёнок у них общий… А тут я. – Я горько усмехнулась. – Можно сказать, случайность.

Вера Ильинична поднялась, убрала чашки из-под чая в раковину. А на меня кинула серьёзный взгляд через плечо.

– Порой случайности – это самые важные события в жизни. Поэтому и говорю тебе: не руби с плеча. Марк очень тобой дорожит. Я же вижу. Он очень давно ни на кого не смотрел так, как на тебя сейчас смотрит.

Я кивнула, соглашаясь, но особой радости от её слов не почувствовала. Просто Вера Ильинична ещё не видела, как Марк может смотреть на своего ребёнка. Думаю, в том взгляде восторга и любви будет куда больше.

А я пытаюсь себя не обнадёживать. Иначе как потом всё это пережить?

ГЛАВА 16

Не знаю почему, но все подходили с разговорами ко мне. Проснувшись позже и спустившись вниз, я застала на кухне Аркадия Михайловича, и тот, чего уж я совсем не ожидала от взрослого мужчины, участливо поинтересовался у меня, как я себя чувствую. А затем посоветовал не переживать.

– Всё непременно устроится, – то ли заявил, то ли пообещал он. И улыбнулся мне по-доброму.