Настроение: со льдом!

– Стараюсь. Хотя, Наташка говорит, что мудрой женщиной быть глупо, по крайней мере, долго. Мужчины расслабляются, а вас всегда нужно держать в тонусе.

Марк засмеялся.

– Это точно. Но я обещаю, что через час буду на пляже.

– Хорошо, – согласилась я. – До этого времени я буду дружить с твоей сестрой.

Он, не скрываясь, фыркнул.

– Дружить с Машкой? Ты ей льстишь. Принимай её такой, какая она есть. Большего от тебя не требуется.

Принимай её такой, какая она есть, сказал Марк. Пока мы с Машей шли до пляжа по мощёной дорожке, я раздумывала над его словами, время от времени поглядывая на его сестру и слушая ту. Маша говорила мне о том, что живёт у родителей временно, она давно, ещё в годы студенчества, переехала в Иерусалим, и отвыкла от тишины маленьких городков. А в столице у неё всё прекрасно, вот только с жильём сейчас небольшие проблемы.

– А с работой? – спросила я. Если честно, спросила без всякого подвоха, просто было интересно, чем сестра Марка занимается, а Маша вдруг надула губы, как маленькая, и сказала, что с работой у неё тоже всё в порядке. Будет. Просто сейчас чёрная полоса.

– Ничего страшного, – попыталась я её успокоить, – всякое бывает. Главное, что есть, кому поддержать тебя в трудный момент.

Мы шли некоторое время в молчании, после чего Маша спросила:

– А если Марк станет работать на деда, он будет руководить всей компанией?

– Нет, – ответила я. – Российским филиалом.

– А он большой?

Я улыбнулась в сторону.

– Россия – самая большая страна в мире. Может, в процентном соотношении по количеству отелей мы и проигрываем, но по масштабам точно не отстаём.

– А в Израиле есть отели?

– Да, два, насколько помню.

Маша угукнула и опять замолчала. А я решила ответить на её безмолвный вопрос:

– Поговори с братом, он устроит тебя на стажировку.

– Какую стажировку?

– Банальную. Обслуживание, сервис, приоритеты и нюансы работы в гостиничном бизнесе.

– Ты тоже проходила стажировку? Ты же управляющая.

– Ну, управляющая я только два года, а до этого начинала с работы на ресепшене в турецком отеле после института. Помоталась и по отелям, и по странам, прежде чем мне доверили руководство маленьким отелем в российской провинции. Это не так просто, как кажется.

Маша глянула на меня с явным непониманием.

– А зачем ты вернулась в Россию? Тем более, куда-то в провинцию? Раз жила на курортах?

– Там мой дом, – просто ответила я. – Я захотела вернуться домой.

Маша непонимающе фыркнула.

– Странная ты, – сказала она, в конце концов.

Может быть я, на самом деле, немного странная, но взять и согласиться с плохо знакомым мне человеком, было бы также странно. Поэтому я решила удивиться:

– Почему? Или ты думаешь, что жить в курортных городах очень здорово?

– А разве нет? Море, солнце, пляж…

– Ну, во-первых, море, солнце и пляж видят, в основном, отдыхающие, а не жители, им, в большинстве случаев, банально некогда. А, во-вторых, от туристов тоже устаёшь. Особенно, работая с ними. Незнакомые люди несут к тебе все свои проблемы. В какой-то момент мне захотелось тишины, неторопливости, и я отправилась домой.

Маша шла рядом со мной, и я замечала, что она, время от времени, кидает на меня изучающие взгляды. Оценивающие, проницательные. По крайней мере, она старается быть проницательной. И я знала, что именно её интересует, и знала, что долго терзаться пустым любопытством она не станет. Так и случилось, уже через пару минут молчания, Маша спросила:

– А что у тебя с Марком? Любовь?

– Мы слишком недолго знакомы, чтобы утверждать, что это любовь, – аккуратно ответила я. – Но всё может быть. – Я улыбнулась. – Поживём-увидим.

– Интересно, – протянула Маша, усмехнувшись. – На моего любимого братика это не похоже.

– Что не похоже?

– Вот это «поживём-увидим». У него обычно всё по щелчку пальцев происходит. Если влюбился, то по нему всё видно, а тут «поживём-увидим».

Даже не Машины слова, а её тон, меня отчего-то задели. Она была насмешлива и даже несколько пренебрежительна. Явно смеялась над моими ожиданиями. Хотя, особых ожиданий по поводу чувств Марка у меня и не было, потому что я сама себя останавливала каждый раз, когда начинала задумываться о происходящем между нами, присматриваться к нему и прислушиваться, пытаясь уловить особые интонации или поймать особенно тёплый взгляд. Но Маша обо всём этом знать не могла, и поэтому её слова были направлены именно на то, чтобы поселить в моей душе сомнения.