Настоящий Спасатель. Назад в СССР

— Я не знаю. Я больше понимаю, какие в будущем будут технологии.

— И какие? — ее глаза загорелись интересом, — Давай, пофантазируй, мне жутко интересно.

— Ну хорошо. Представь, что появятся беспроводные телефоны.

— Они и сейчас есть, вон в кино с тобой видели.

— Да, но не такие. У телефона будет экран и я смогу позвонить тебе из любой точки мира по видеосвязи. Ты сможешь показать мне, где ты находишься и что сейчас делаешь. Поедешь, например, в Москву и покажешь мне Красную площадь по телефону.

— Ух ты здорово, давай еще!

— Будет использоваться много пластика, в одежде, посуде, в мебели, в машинах, в оборудовании.

— Ой, мне бы не хотелось жить в пластмассовом мире.

Я посмеялся. Дальше рассказывал ей про компьютеры, плоские телевизоры, интернет. Скоростные поезда, про новые технологии в медицине, МРТ и УЗИ. Но очень скоро мой список исчерпался.

Да, мы заменили в будущем бумажные деньги и документы на электронные. Да, у нас в телефонах появились соцсети и переводчики на другие языки. И что с того? На что потратило человечество эти сорок с чем-то лет? Победили на Земле болезни? Голод? Прекратили войны? Научились летать на другие планеты?

Создали всем достойные рабочие места? Мне стало стыдно перед этой красивой девушкой. Мне было сложно выразить свои чувства.

Прямой вины в перечисленных бедах человечества за мной нет. Но язык как-то не поворачивался называть время, из которого я вернулся — «прекрасным будущим».

Оно не было ужасным, мое настоящее в прошлой жизни. Но оно было явно не тем, о чем мечтали и что загадывали себе и близким мои одноклассники у моря.

— Почему ты замолчал?

— Я понял, что тоже не хотел бы жить в пластмассовом мире.

Я развернул ее к себе и поцеловал в губы. Сначала она сопротивлялась мягко стуча меня кулачками в грудь, а потом прильнула всем телом. Пиджак с ее плеч упал на тротуар. Я не позволил себе ничего лишнего.

Когда мы закончили целоваться, она со смешинкой в голосе сказала, что не давала разрешения себя целовать.

Я разглядывал ее красоту и понимал, что такие мгновения юности бывают всего один раз в жизни.

Мы попрощались с ней у ее подъезда. Я дождался пока Вика поднялась. Она выглянула с балкона и помахала мне ручкой на прощание и послала воздушный поцелуй.

Развернувшись на каблуках, я стал спускаться вниз по просыпающейся улице. Уже вовсю рассвело.

Я шел и был счастлив, каким-то особым легким пацанским счастьем. Думая о новой жизни, я заметил впереди большой платан. До него было шагов семьдесят-восемьдесят. Моя интуиция настойчиво подсказывала, что за стволом кто-то стоит.

Глава 16

Она выглянула с балкона и помахала мне ручкой на прощание и послала воздушный поцелуй.

Развернувшись на каблуках, я стал спускаться вниз по просыпающейся улице. Уже вовсю рассвело.

Я шел и был счастлив, каким-то особым легким пацанским счастьем. Думая о новой жизни, я заметил впереди большой платан. До него было шагов семьдесят-восемьдесят. Интуиция подсказывала, что за стволом кто-то стоит.

* * *

Предчувствие не обмануло. Стоило мне подойти к стволу многовекового дерева, как из-за платана выступила фигура юноши.

Я уже было сжал кулаки, готовый принять бой, как разглядел улыбающуюся физиономию Тёмы.

— Э друг мой, ты, что тут забыл? Ты что? Следил и подглядывал? — удивился я.

— Не подглядывал, а приглядывал. Можно сказать, что охранял.

— О кого?

— Да Сыч под конец вечера исчез куда-то со своими уродами. Я и подумал, нехорошо будет, если они тебя одного где-нибудь встретят. Еще и при Вике начнут докапываться.

Мой верный друг, шел за нами незаметно. Он деликатно оберегал наш с Викой первый поцелуй.

— Спасибо Тём, ты настоящий друг!

Какое же это приятное чувство, когда ты знаешь, что друг и поддержит, и прикроет, и подставит плечо, если надо.

Если и существует отдельное мальчишеское счастье, то часть его заключается в наличии таких настоящих друзей, прикрывающих тебя от злопыхателей.

Лучшая на свете девушка, настоящий друг, великолепный вид на море, открывающийся из просыпающегося верхнего города, мирное прохладное утро после выпускного вечера, крики чаек слились в одну незабываемую картину жизни советского парня.

Ради таких мгновений стоит жить. И даже умирать, если учитывать мой опыт попадания в новое тело.

Если бы меня в тот момент спросили, чего ты больше желаешь — вернуться в вечер, когда последний раз видел себя тонущего или остаться здесь, то я бы не задумываясь выбрал бы второе.

Несмотря на то, что та прошлая жизнь была казалось устроенной и налаженной, счастье было в этой.

* * *