Сколько женщин было похищено – об этом источники спорят. Классическое число – 30 сабинянок, но оно уже в древности многим казалось подозрительным – слишком уж круглое. К тому же, было тяжело поверить, что римляне успели похватать всего 30 девушек, и что такое количество жен могло поправить демографическую ситуацию, а ведь именно ради этого все и затевалось. Поэтому существовали и другие версии: кто-то пишет, что сабинянок было 683, а кто-то – что почти 800…[188] Однако, Ромул запретил учинять над похищенными какое-либо насилие, напротив, всем дамам пообещали законный брак, а сверх того – почет и участие в домашних делах наравне с мужчинами. Не то, чтобы у них был выбор, конечно, но все девушки согласились стать женами римлян, и «Ромул, со своей стороны, отобрал из неженатых равное им число мужчин и обручил их согласно обычаям страны каждой девушки, основав брак на совместном пользовании огнем и водой, как это делается вплоть до наших дней».[189] И сам Ромул женился на одной из похищенных женщин по имени Герсилия.
Кража женщин вызвала понятное возмущение у соседей, и римлянам пришлось отразить серию военных атак. Одна из них была очень серьезной и грозила гибелью новорожденному Риму, но сами похищенные сабинянки выступили за примирение враждующих сторон. Выбежав прямо на поле битвы, они призвали своих мужей не убивать их отцов и братьев, а отцов и братьев пощадить их возлюбленных. Тогда был заключен мир, и часть сабинян переселилась в Рим, удвоив его население. Римляне безоговорочно признавали, что эта счастливая развязка – заслуга женщин, и этот эпизод – лишь первый среди многих из истории Рима, подчеркивающих особую и важную роль жен и матерей в жизни города.
Вероятно, известная легенда о сабинянках намекает нам на существование древнейшего обычая похищения невест из чужого племени – весьма распространенная практика у древних народов. Но Ромул провел свадебные обряды, придавая этим союзам официальный статус, тем самым, по представлениям древних, осуществив в этой сфере переход от дикости к цивилизованности.
«Государство не может быть здоровым без постоянного заключения браков»[190] – эта цитата не теряла своей актуальности на протяжении всей истории Древнего Рима. Первейшей обязанностью римских граждан было рождение детей, а само слово «брак» – «matrimonium» – недвусмысленно включает в себя слово «mater» – мать. Государство нуждалась в патриотичных и преданных гражданах, а патриархальная familia – в достойных законных наследниках. Император Август[191], обращаясь к гражданам с речью, говорит: «Разве не в том состоит высшее счастье, чтобы оставить после своей смерти своим собственным преемником и наследником как рода, так и имущества того, кто произошел от тебя самого, и хотя ты умрешь как предназначила природа людям, но будешь продолжать жить в нем и не окажешься во власти врагов, как на войне, и не исчезнешь совсем, как во время чумы?»[192]
Каждый отец семейства должен был быть уверен, что его наследник – это именно его наследник. И потому самые воспетые римлянами женские добродетели – это целомудрие и верность, а над самими женщинами предполагался строгий и непрерывный контроль. С момента рождения женщина находилась под властью отца семейства (pater familias). Если мужчина мог когда-нибудь освободиться от этой власти и сам стать отцом семейства, то у женщины такого варианта не было. Женщина всегда должна была находиться под властью (или опекой) мужчины. Поэтому древнейшие формы брака у римлян представляли собой передачу женщины из-под власти отца (опекуна) под власть мужа. В результате женщина покидала familia своего отца и переходила в новую familia. Такие браки назывались «cum manu» – «с рукой»[193] (можно сказать, что невесту передавали «из рук в руки»). Поскольку в древнейшие эпохи юридический статус всех членов familia по отношению к отцу семейства практически приравнивался к движимому имуществу, то и процесс передачи женщины к мужу был очень похож на сделки с имуществом.
Брак cum manu мог быть заключен тремя способами.[194]