Наследник древней силы 4. Вражда

— Но в первую очередь усильте охрану. Надо отправить на север роту наёмников и бронетехнику — четыре-пять «Кречетов». У меня есть данные, что Голицыны готовят захват лаборатории. Возможно, задействуют бойцов ООД. Нападение может произойти в любой день.

— Понимаю, — кивнул Павлов. — Я уже связался с командованием ЧВК. Завтра же отправим.

— Хорошо. Не затягивайте.

— Артём Эдуардович, вынужден напомнить вам о финансировании проекта. Прямо скажем, денег уходит много, а привлечение дополнительной военной силы — это нагрузка на бюджет. Можете ознакомиться с отчётами, если есть какие-то вопросы.

— Разберусь, — поморщился я. — Деньги будут.

Финансирование компании на данный момент являлось самым болезненным вопросом. Прежде всю материальную нагрузку нёс великий князь. У меня средств не было, да и наша с Ростиславом договорённость не предполагала вложений с моей стороны. Поэтому теперь мне ничего не оставалось, кроме как требовать деньги у сестёр. Не будет денег — исследования встанут, а тогда проку от лаборатории — ноль.

Проблема усугублялась тем, что никто не мог сказать, сколько ещё потребуется вложений, прежде чем проект начнёт окупаться. Пока исследования серой зоны выглядели бездонной дырой, поглощающей огромные бюджеты. И если сёстры не захотят туда вливать собственное состояние, наша с Ростиславом инициатива накроется медным тазом.

На обратном пути Вероника всю дорогу мучила меня расспросами. Оля не отставала от сестры и тоже интересовалась моей деятельностью в серой зоне. Даже по приезде домой девушки не отцепились, и весь вечер ушёл на разговоры про аннигилированную материю, терраморфов, исследования и прочее.

После всего услышанного Вероника загорелась желанием скататься в серую зону и увидеть всё своими глазами. Даже терраморфы, которые на всех наводили ужас, её не пугали. Впрочем, на севере терраморфов не было.

Мне и самому хотелось поскорее посмотреть, что происходит в нашей лаборатории, но в настоящий момент я отвечал за дружину и за защиту Новгорода, и потому куда-то лететь в ближайшее время представлялось не очень хорошей идеей.

А дел в дружине было навалом, и опять же сложнее всего ситуация обстояла с финансами. Борецкие отдали нам во временное пользование базы, склады с оружием и боеприпасами, технику и многое другое, но доступа к их казне у меня не было. Дружина осталась без средств к существованию, а ведь близилось начало месяца, бойцам требовалось выплачивать жалование.

В следующие дни я только и занимался тем, что словно нищий на паперти, выпрашивал подачку у родов, поддерживавших инициативу думы. Удалось даже создавать временную казну для текущих нужд. Разумеется, проблему я обсуждал с Зеленогорским, но тот не говорил ничего конкретного: мол, будут новые законы и новый великий князь, тогда и решим. А пока дума судила да рядила, как организовать наше дальнейшее житьё-бытьё, Новгород находился в подвешенном состоянии. Я же готовиться к новому обострению ситуации, понимая, что Голицыны так просто от нас не отвяжутся.

Личные дела тоже кое-какие сделал. Так в воскресенье пришлось свозить сестёр в разрушенное поместье их родителей.

Поместье пустовало. Кроме двух дружинников, охранявших ворота, тут никого не было. Едва мы заехали на территорию, как пред нами предстала картина разрухи. Два особняка превратились в руины. Огрызки стен торчали над грудами битого кирпича, кое-где сохранились перекрытия. Сад выгорел, воронки чернели вывернутой наизнанку землёй. Голицыны не поскупились — устроили здесь настоящий ад. Лишь в той стороне, где находились дома слуг и дружины, гаражи и хозяйственные постройки, не было заметно разрушений. Недавно там дислоцировался отряд наёмников, но теперь строения пустовали.

— Боже мой, — Оля, что сидела с сестрой на заднем сиденье, подалась вперёд, рассматривая руины собственного поместья, — я даже не знал, что тут всё так… Бедные родители, бедные наши слуги! Страшно представить, какой ад тут творился. Как земля носит тех мразей, кто это сделал?

— Да уж, — нахмурилась Вероника. — Не думала, что они такое устроили. Хорошо, что один ушлёпок у нас в плену. Князья разберутся с ним.

Лицо Вероники было серьёзным и напряжённым. Я не видел её такой, наверное, с той ночи, когда мы тайком прибыли за Василием Борецким. Девушка сейчас находилась под сильным впечатлением. Что греха таить, я — тоже. Прежде у меня была возможность обозреть поместье с высоты птичьего полёта, но с земли зрелище выглядело более ужасающим. Перед моими глазами поплыли картины разрушенного Бельска. Очень уж они походили на то, что творилось здесь.

— Будете восстанавливать дом? — спросил я.

— Придётся, — вздохнула Вероника. — Денег потребуется куча.

— Я не смогу тут жить, — Оля поджала губы и покачала головой. — Не смогу. Это место всегда будет напоминать о родителях и о том… и о том, что с ними сделали.

Я обернулся: по щекам Оли текли слёзы. Вероника тоже выглядела так, словно вот-вот расплачется. Она обняла старшую сестру и прижала к себе.