Наше пересечение

– Это моё упущение. Сначала Иви, потом ты. Думаю, я заслужила это, когда раз за разом не защищала вас от него.

– Не думала, что тебя беспокоит это.

Она казалась возмущённой и обиженной одновременно.

– Конечно, беспокоит. И всегда будет. Я ведь ваша мать.

– Неужели? – усмехнулась я и упала на стул напротив. – Ты уже который раз за всё время, пока я здесь, говоришь о том, что ты моя мать. Зачем ты акцентируешь на этом внимание? Кажется, ты отчаянно пытаешься убедить себя и меня в этом. Но должна тебя огорчить: уже поздно. Так что это бесполезная трата времени.

Заметив, что я не согласилась сесть с ней, она опустила плечи и потухла.

– Я всегда любила вас, Грейс. Тебя и Иви. Своих маленьких девочек. Не нужно делать вид, будто я монстр, как ваш отец. И не говори со мной таким тоном. Я заслужила многое, но не твоей ненависти.

Мне захотелось яро возразить и перечислить все её грехи, но зачем? Зачем это сейчас, когда мне это уже не нужно. Когда я уже выросла тем, кто я есть. К чему вспоминать все дерьмовые поступки матери и по миллионному кругу обижаться на неё. Ведь ничего уже не изменить, и даже если я всё выскажу, то завтра, когда алкоголь выйдет из её организма, она либо не вспомнит, либо выкинет это из головы.

Сцепив ладони в замок, я положила их на ноги. Сейчас я точно была уверена, что хочу мирно закончить этот разговор и уйти домой, чтобы и дальше рыть на отца. Информации на него у меня уже было приличное количество, за что спасибо Майклу. И если ещё Фелиция что-то добудет, то я абсолютно уверена в своей победе.

– Мам, ты звала меня за чем-то конкретным? Или ты просто хотела найти собутыльника. Боюсь, ничем не могу помочь.

Глаза матери расширились.

– Я, конечно, паршивая мать, но не настолько. Я не буду спаивать собственную дочь! Грейс Мелтон, как ты могла даже подумать об этом?

– Росс, – исправила я её.

Она отмахнулась.

– Ваш брак – дерьмо. Ты его не любишь, а он любит ту Грейс, которой ты была до отъезда в Америку. Так что ты всё ещё Мелтон.

Злость накатила неожиданно.

– Да ты что? И зачем же ты тогда позволила отцу выдать меня замуж за него? Как же твои дифирамбы про то, какая ты любящая мать. Покажи мне, мать твою, хоть одну нормальную маму, которая выдаст свою дочь за человека, которого она ненавидит. Я – не ты. Я не могу жить с тем, от кого у меня желчь к горлу подскакивает. Так что никакая я уже не Мелтон. И не Росс.

– Не кричи на меня! – рявкнула мать и осеклась, видимо вспомнив, что её цель – заставить поверить меня в ее добродушный материнский характер. Затем тихо добавила: – И я не живу с тем, кого ненавижу.

– Что?! Только не надо врать, что уважаешь его. Кто может вообще уважать этого ублюдка?

Ладно, мне стоило замолчать, пока мама не просекла фишку и не выдала меня отцу как взбунтовавшуюся дочь. Головой я это понимала, но чертов язык…

– Дело далеко не в уважении, дорогая, – горько рассмеялась она и протерла глаза. – Я люблю твоего отца. И любила с самой первой нашей встречи.

– Ты же сама говорила, что любви в браке не бывает. Что у вас с отцом всё не так.

– Я врала. Бессовестно врала, чтобы ты видела только сильную сторону меня, а не слабую. Не ту, что влюбилась в монстра.

На минуту мы замолчали. Она опустошила стакан, а я внимательно следила за ней, пытаясь решить ребус.

– Расскажи мне.

Она подняла голову и вопросительно вскинула брови.

– Что? Я вроде уже всё рассказала.

– Историю. Вашу с отцом. Я хочу знать каким он был раньше. Всегда ли он был таким говном, или кто-то просто обломал ему крылья.

– Ты уверена, что тебе это интересно?

– Впервые в жизни испытываю такой жгучий интерес, – с сарказмом буркнула я, но мама не обратила внимания и со вздохом начала.

– Сразу хочу сказать тебе, что ты не имеешь права осуждать меня.

– Охеренное начало. А главное – обнадеживающее. Если будешь так продолжать дальше, то к концу рассказа кто-то отойдёт в мир иной и упадёт в ноги к Сатане. И что-то подсказывает мне, что этим «кто-то» буду я.

Мама цокнула и потянулась за бутылкой. Похоже, до неё дошла истина, что разговор будет не лёгким.

Я знаю, что я бываю сукой. У меня паршивой характер, и я вываливаю своё дерьмо на людей, но только в случае, когда они заслуживают это. А так я вполне сойду за Ангела. Но не стоит забывать, что и Люцифер когда-то был ангелом и целовал задницы птичкам.

– Ты дочь своего отца, и с возрастом я вижу это всё отчетливее и отчётливее. Я помолюсь за Арчера, как только доберусь до церкви.

Из меня вырвался смешок.

– У них везде кресты и святая вода. Боюсь, тебе не пройти. Иначе процесс экзорцизма встретит тебя на пороге. Хотя, дико сомневаюсь, что с закоренелым злом можно что-то сделать.

Мама наполнила свой бокал, игнорируя мои издёвки, и протянула бутылку мне.

Смутившись, я качнула головой. Она пожала плечами и поставила бутылку в сторону.

– Итак, я была молоденькой зелёненькой прилежной ученицей, мать которой работала художником, а отец давал лекции в университет. Мамин непостоянный доход и папина маленькая зарплата сказала своё. Из-за относительно бедного детства и отрочества, я мечтала о лучшей жизни в будущем.