Нана и Мохан. После сумерек богов (СИ)

— Он был также и её сыном. Тогда было начало времён и первые боги смутно понимали, что правильно, а что нет и полюбить собственную мать и жениться на ней казалось нормой. Но Гея, так подло интриговавшая против Урана, до сих пор пытается преподнести всё так, как будто он был насильником. Только я знаю, что было всё по-другому. Отец делился со мной многим, потому что только я верила ему. Гея не противилась, когда он входил к ней. Ни разу не сказала, что ей отвратительны его ласки, его постель. Может, ей тоже нравилось, но она решила выставить грешником только моего отца. А может, терпела, потому что уже тогда замыслила худое. Но она всё время коварно молчала и ни на что, совсем ни на что не жаловалась. Говорят, если женщина не жалуется, это ещё не значит, что она всем довольна. Но бог у бога не может считывать мысли и отец не обязан был угадывать её настроение, если она помалкивала. Это она подговорила Кроноса оскопить отца…

— Да, это я знаю. Это стало причиной твоего рождения.

— Если мне суждено было родиться, то семя Урана могло бы просто упасть в море и взбить пену, это могло произойти не из-за того, что отца искалечили. Не должна я быть обязана своим рождением интригам Геи. Я счастлива, что родилась из чистых морских волн, а не Гея меня родила!

— Но, тем не менее, всё-таки ты произошла от неё.

— По крайней мере, я не побывала в её грязной утробе. Правда, мой отец вышел оттуда, но Небо ничто не может запачкать. Грязь она и дела её грязны. Спроси, против кого она не плела интриги? Против мужа, против сына Кроноса, против внука Зевса — все отведали горечи её коварства. И ведь до сих пор я не могу понять, как это ей всё сошло с рук. Однажды я не удержалась и спросила Зевса, почему он не сбросил её, скованную цепями, в Тартар, хотя бы за то, что она породила чудовище Тифона, доставившего нам столько проблем? Зевс отговорился, что, якобы, он простил её в благодарность за совет его матери Рее, как спасти его, маленького Зевса от Кроноса. Но я точно знаю, что это отговорка. Она знает способ, как владеть умами — вот в чём дело.

— В самом деле, в самом деле, — задумчиво произнёс Мохан, — она производит впечатление тихой тёплой скромной женщины-матери, обиженной многими, но сама она как будто не причинила зла никому.

— Поистине, коварство её безгранично.

— Буду иметь это в виду, любимая. Хорошо, я не буду просить её поселить тебя в её дворце, теперь я и сам ей не доверяю. Я найду тебе место у других богинь. Например, у Савитри и Гаятри.

— Савитри и Гаятри? Кто эти богини, чему покровительствуют?

— Это весьма значительные богини. Обе они были жёнами Брахмы, он также, как и я, один из Тримурти.

— У него было две жены? Как это ужасно! У людей бывают гаремы, но у бога должна быть только одна жена.

— Да, пожалуй, я тоже всегда думал, что это наверняка нелегко, иметь более одной жены. Но Брахме показалось это выходом. Видишь ли, его первая жена Савитри, которую также называют Сарасвати, всегда была очень упрямой и строптивой. Однажды она так взбесила Брахму, что он решил ей назло привести вторую жену и так получилось, что и я и ещё кое-кто из богов впутался в это дело. Брахма решил, что его второй женой должна стать обычная смертная, да ещё и из простого народа. Но… Надо сказать, что судьба не избирает обычных в великие. Эту девушку звали Гаятри, она была из семьи пастухов. И кто бы мог подумать, что когда она стала богиней, в ней откроются потрясающие способности!

— У смертной — способности? У нас тоже были боги, у которых один из родителей был из смертных, и они сумели стать великими, но чтобы полностью происшедшая от смертных…

— Я же говорю, что судьба не избирает обычных в великие. Что-то было заложено в эту Гаятри самой судьбой в самом начале, когда она была обычной пастушкой. И реализовалось уже в богине.

— Да что же это реализовалось в ней?

— Когда Савитри узнала о вторичной женитьбе Брахмы, она пришла в такую ярость, что начала сыпать проклятья, в том числе досталось и нам всем, за то, что мы помогли Брахме во вторичной женитьбе. А Гаятри сумела смягчить эти проклятья. Ты представляешь? Проклятья самой Сарасвати, одной из самых могучих богинь нашего пантеона сумела смягчить!

— В самом деле, это очень, очень удивительно! Но как же ты, Мохан, мог участвовать в этом: найти Брахме вторую жену! — нахмурилась Нана. — Богу полагается только одна жена, вторая жена — это плохо, это означает заставить ревновать обоих женщин, сделать их несчастными! Это был жестокий поступок.

Мохан грустно улыбнулся:

— Не буду с тобой спорить. И в пору сейчас свалить всё на сценарий судьбы. Но тогда мы пошли на поводу у Брахмы, потому что показалось, что нет другого выхода. Сарасвати была так своевольна и упряма, что это действовало на нервы всему пантеону. А когда все увидели кротость и смирение Гаятри, всё-таки появилась надежда, что Сарасвати одумается, увидев пример перед глазами, какой должна быть хорошая жена. И будет стыдиться выглядеть строптивой на фоне женщины, происшедшей из смертных, но поведением гораздо лучшим, чем у великой богини.