Найди меня в Поднебесье

— Тихо, тихо! Встань! — Арэнкин заставил вазашка посмотреть себе в глаза. — Что, лапы не держат? Ну уж нет, шесть кругов — не так много, никто тебя не потащит! Мейетола, тряхни-ка его за загривок, чтоб зубы застучали! Нечего из себя неженку строить!..

Он старался не вспоминать этого. Он почти выполз из лабиринта на двадцать втором круге. Витенег увел его, придерживая за плечи. Наставники одобрительно кивали, а ему хотелось выть.

Он не смог. Не победил страх, не взглянул ему в лицо. Он вышел сознательно, вышел потому, что не решился идти дальше. Наги обычно выбирались, подгоняемые безудержным ужасом, в полубеспамятстве, и не помнящие о том, что впереди мог ждать еще один круг, лабиринт буквально выплевывал их…

Он не решился на еще один круг. Когда, спустя много лет, в лабиринт входил Шахига, Арэнкин был готов стоять на входе с мечом и плетью, чтобы в подобном случае загнать его обратно. Шахига не подвел, он бросился на Арэнкина с мечом, не узнавая его, кричал не своим голосом, срывавшимся из-за судорог, сжимавших горло. Десять дней он просидел в своих покоях у ледяного очага. Десять дней не спал, не ел и не желал никого видеть. На одиннадцатый провел лезвием меча по запястью. Долго смотрел на текущую кровь… Шахига прошел восемнадцать кругов, на четыре меньше, чем Арэнкин. Но это ничего не значило. Шахига справился со всем, что было ему отведено.

— Арэнкин, возьми вон ту бадью! Давай, я его держу! А, гадюка, не отряхивайся так! Тьфу ты, крыса мокрая… Все, пришел в себя? Давай, сматывайся отсюда! Следующий! Не дрожи, ну, пошел!..

Вазашки проходили лабиринт после одного-двух лет обучения. Они меняли свою психику, превращались в воинов. Раньше вазашки противились этому испытанию, отправляли своих юнцов лишь для обычных тренировок, но многие изменили свое мнение после того, как нашлись непослушные и амбициозные крысята, и стало налицо отличие их от обычных бойцов. Ценьан до последнего был против того, чтобы Кусинг входил в лабиринт. Но юноша настаивал на своем и готовился к испытанию на следующий год.

* * *

— Лабиринт затрагивает психику посвящаемого, меняет его внутренний облик. Это страшно, это больно. Но и дает результат. С его помощью можно замаскировать твой облик, он перестанет быть земным, и ты приобретешь след жителя Халлетлова. Мейетола станет тренировать тебя с твоего согласия. Это выход, Елена. Пока твой след остается с трудом читаемым следом землянки, охота на тебя не прекратится. Я же смогу сдерживать клятву защищать тебя лишь до тех пор, пока жив. А я не распоряжаюсь собственной жизнью, никто не знает, сколько она продлится.

— Арэнкин, скажи, ты преподаешь что-нибудь вазашкам?

— Иногда.

— Наверное, им удается выспаться на твоих занятиях. Слушай меня: я не собираюсь никаким образом менять свою психику и внутренний облик. Все, что мне нужно — это вернуться домой, на свою родную Землю. Слишком многое у меня там осталось, чего я не имею права терять. И я не хочу быть игральной костью ни в чьих руках — Ханга, Гирмэна, Эмун или же твоих. Потому что я более чем уверена — за твоими словами таится гораздо большее, чем внезапное и бескорыстное желание помочь попавшей в центр паутины женщине. Я дождусь Гирмэна лишь ради того, чтобы единственный раз взглянуть в его глаза и удостовериться, что он — тот, за кого я его принимаю. Да здесь ничего от меня и не зависит — ты ведь все равно не выпустишь меня отсюда, пока не предъявишь Вождю.

Арэнкин молчал, не глядя на нее.

— Если ты и вправду желаешь мне помочь — отведи меня к облачному морю.

Наг вздрогнул — это невозможно было не заметить.

— Зачем?

— Тогда, в Доме Медиумов, мне не хватило смелости. Сейчас я желаю рискнуть. Возможно, я смогу вернуться домой гораздо проще, чем можно представить.

— Я не буду этого обещать.

— Я и не сомневалась.

— Гирмэн вернется не ранее, чем через месяц. Возможно, позже. Замок в твоем распоряжении. Здесь ты находишься под моей защитой.

Елена встала, огляделась, высматривая сенгидов.

— Не нужно разливаться в красивых словах. «Защита» на самом деле означает «охрана», и бессмысленно это отрицать. Я всего-навсего твоя пленница, и неважно, сколько привилегий мне дает этот статус. Я согласна, что Скальный замок более располагает к себе, чем сверкающие лаборатории, а твое общество несколько приятнее Ханга с его приборами. Но сути это не меняет. Зови летунов, Арэнкин, я страшно замерзла!

Глава 21. Запретный город