Наблюдательный отряд

Хорь ушел выслеживать учительницу итальянского вокала и пропал. Казалось бы, задача для одного агента – засесть напротив дома, где живут Минни и Вилли, подождать прихода пожилой дамы, затем дождаться ее ухода и топтать за ней землю, пока хоть что-то не станет понятно. Музыкальный урок длится час, при особом энтузиазме – полтора. Прогулка вслед за пожилой дамой – вряд ли более двух часов. То есть в три часа пополудни Хорю уже следовало бы дать о себе знать. Но он и в пять не появился.

Лабрюйер забеспокоился.

Он связался с Линдером и попросил свежую сводку событий по городу. В качестве ориентира дал Елизаветинскую.

– Драка была на Елизаветинской, – сразу сказал Линдер. – Сцепились двое, да так, что толпа собралась – на них смотреть. Один сбежал, другого городовой с околоточным надзирателем, который там случайно оказался, в участок доставили.

– Так он в участке сидит?

– Вот этого я не знаю.

– Сделай милость, узнай!

Через полчаса выяснилось – беспаспортный драчун сидит, молчит, время от времени требует, чтобы пустили к телефонному аппарату, но его не пускают.

– Черт возьми… – пробормотал Лабрюйер.

У Хоря были только фальшивые документы, которые ему в столице выправили на имя Каролины Менгель. Идти с ними вызволять драчуна, право же, не стоило.

Времени было уже немало – около полуночи, когда с черного хода в «фотографию» явился Хорь. Вид у него был вполне соответствующий драке, – рукав полушубка держится на честном слове, левый глаз пытается глядеть из черного пятна.

– Сбежал из участка? – догадался Лабрюйер.

– Сбежал…

– Правильно сделал. Тебя особо искать не станут – мало ли драк случается, на всех буянов тюремных камер не напасешься.

– Все так запуталось – ни черта не понять!

– Что именно?

– Помнишь фотокарточки, на которых Маша Урманцева и гувернантка? Похоже, в этом благородном семействе была еще какая-то девица, о которой все умалчивают!

Хорь, одетый очень просто, да еще прилепивший себе бороденку, околачивался на Елизаветинской в ожидании оперной учительницы. Ровно в одиннадцать ее еще не было. В четверть двенадцатого она появилась и вошла в дом. Хорь обрадовался и решил было, что у него по меньшей мере час времени, пока отзвучат итальянские арии. Но в ближайший трактир он не пошел, а устроил себе прогулку по окрестностям, время от времени возвращаясь к нужным дверям. Так он и обнаружил, что на Лазаретную улицу въехал и остановился автомобиль темно-синего цвета.

Водить автомобиль Хорь умел, а вот всех марок не знал, да и как их знать – автомобилей в последнее время появилось великое множество. Он подошел поближе и разглядел фигурку на капоте – двуглавого орла. Похоже, это был тот самый «Руссо-Балт», за которым гонялся Росомаха.

У Хоря возникло бешеное желание раздвоиться, чтобы одновременно следить и за дверью дома, в котором Минни и Вилли обучаются вокалу, и за колымагой. Но оказалось, что незачем: «Руссо-Балт» модели «С-24» с кузовом «лимузин» медленно проехал мимо Хоря к заветным дверям. За рулем сидела дама в шоферских очках, рядом с ней – верзила без очков. Хорь пригляделся и опознал блондинку Луговскую.

Автомобиль остановился, верзила вышел, оставив дверцу открытой. Теперь Хорь убедился – действительно, Луговская. Верзила же вошел в дом.

Чтобы не привлекать к себе внимания блондинки, Хорь перешел на другую сторону улицы. Сперва он не слишком удивился тому, что из дома вышла госпожа Лемберг и с трудом забралась на заднее сиденье автомобиля. Затем появился верзила с саквояжем и чемоданом, что тоже не показалось странным: такие детины и созданы для переноски тяжестей. Он устроил саквояж и чемодан в автомобиле на полу. Потом он, подождав немного, вернулся в дом и вскоре вышел с Вилли. Он вел девушку под руку, а она, не глядя себе под ноги, шла, повернувшись и задрав голову, делая знаки тому, кто наблюдал за ней из окна третьего этажа.

Личико Вилли было взволнованным, даже испуганным.

Хорь уже вообще ничего не понимал. На долю секунды девушка скрылась из виду, Хорь подбежал поближе и увидел, что верзила ее подсаживает на переднее сиденье, а Луговская протягивает ей руку, как знакомой.

Если верить Хорю, он не пытался выдернуть девушку из автомобиля, он всего лишь нечаянно поехал по ледяной лепешке, которую нерадивый дворник не присыпал ни песком, ни золой, и оказался чересчур близко к автомобилю. Опять же, если ему верить, он ни слова не сказал Вилли, но верзила отчего-то встревожился и замахнулся на него. Как началась драка, Лабрюйер не понял. Зато понял, чем она кончилась. Раздался оглушительный свисток городового, непонятно откуда возник околоточный надзиратель. Видимо, из чувства самосохранения они не тронули верзилу, а вцепились в Хоря. Верзила исчез, а автомобиль отбыл еще раньше, в самом начале драки.