На краю пропасти

Резко затормозили. Из ям, воронок, траншей быстро выскакивали пехотинцы. Слышно было, как, топоча, они карабкались на танк. Рогов откинул крышку люка и увидел круглое лицо одного из них.

- Казах? Узенькие щелки глаз солдата еще больше сузились, он хлопнул командира по плечу:

- Давай, танка, поехала-поехала! Почему опаздывал? Кататься немного будем!

- Танк не поезд, никогда не опаздывает! - засмеялся Рогов. - Эй, куда задницей на решетку?! Даст газу водитель, и жаркое получится. Валька, покатили!

Помчали. Огневой вал уходил вперед. Все больше взрывов поднималось со всех сторон. Взлет на горку, стремительный бросок вниз, к узкой, кипящей от снарядов и осколков речушке Ширвинте... Каскады воды и ила. Кто-то из пехотинцев свалился в воду, с ходу взлетели на некрутой берег. Раскачивающаяся, стремительная пробежка по черной, в малых и больших еще дымящихся воронках, земле. Скрежет попавшего под гусеницы железа, мелькание вражеских солдат, выскакивающих из ям, перепаханных снарядами окопов, из-за бугорков поля: тут бились с фашистами роты второго батальона двести девяносто седьмой дивизии, а впереди уже виднелись башни и шпили, черепичные крыши и мелкая россыпь окраинных домов Ширвиндта. Город горел. Над ним проносились «илы», огневой вал приближался к окраинам города. Еще двадцать-тридцать минут этой безумной езды, и они ворвутся в самый первый на их боевом пути немецкий город!

...От звонкого, резкого удара в правый борт Рогова выбросило из железного сидения, и он упал на Шурика... Звякали вывалившиеся из пазов снаряды, что-то вопил, вцепившись в рычаги, Валька. Машина резко развернулась и замерла, стих мотор. Рогов потянулся к запорному рычагу люка, но Шурик дернул его за ногу:

- Назад! Сшибут! Лезем через нижний!

- Гусеницу сорвало! - доложил Валька. - Я сейчас!

Лязгнула откинутая дверка люка. Шурик ловко скользнул в него, за ним Валька и Петро. Рогов приник к панораме, осмотрелся - танки их роты уходили вперед, пехота бежала за ними - и представил себе свою машину, стоящую посреди поля. Какая она отличная мишень! Наверняка кто-то из вражеских артиллеристов уже наводит орудие, выцеливая его «ленинградца»... Мороз прошелся по спине...

- Валюха, что там? - крикнул он.

Гусеница к хренам перебита, вот что! - зло отозвался Валька. Он доставал из своего ящика «паука» с выколоткой, позвякивал инструментом. - Шурка! Держи тут! Петро, помоги.

Рогов вылез из танка. Серебряной лентой распласталась по земле гусеница. Валька уже прилаживал «паука» к лопнувшему траку, рядом с кувалдой в руках стоял на коленях Шурик, из-под шлема выбилась белесая прядка, лицо черное от пороховых газов, на щеке ссадина. Взмахи кувалды, - звонкий стук. Стержень-палец никак не хотел вылезать из соединительного паза, и Шурик, поднявшись во весь рост, бил и бил по выколотке изо всех сил.

- Хлопцы, «летучка» катит! - радостно крикнул Валька.

Уродливый, без орудийной башни, нагруженный всяким ремонтным скарбом, танк ремонтников подскочил к «единице», и из его ревущего чрева повыскакивали чумазые, в замасленных комбинезонах, все как на подбор широкоплечие, высокие крепыши-ремонтники.

Короткий говорок, веселая перебранка: «Вам не на танках, на телегах ездить...» - «Работай... масленка!» Столб земли и дыма, взметнувшийся возле машин: выцеливают, гады! Торопливое мелькание рук, напряженные лица, выкрики, охи: кто-то палец придавил, кто-то оступился, - рев двигателя... Скорее! Еще взрыв, еще... Гусеница уже была накинута на колеса, теперь ее тянули, а Валька подрабатывал мотором... Скорее! Стук кувалды, маслянистый стержень туго вползал в соединительные отверстия. Все! Пор-рядок в танковых войсках. «Спасибо, «масленка», за нами не заржавеет!» - «Вперед, вперед, берегите телегу, ребятки!»

«Единица», что у вас? - донесся из шлемофона голос ком роты, как только Рогов подсоединился к связи. - «Единица», слышите меня?

- Все в порядке! Ремонтировались, куда ехать?

- Ориентир на одинокую башню, прорываемся к центру города, как понял?

Рогов не ответил - в этот момент где-то позади танка раздался взрыв, он прильнул к панораме: из развороченной «летучки» поднимался бурый, жирный столб дыма... Рогов почувствовал, как закипели в уголках глаз слезы, крутнул башню: из-за одиноко стоящего среди сада двухэтажного дома выползала серая меченная крестом туша фашистского танка. Ага, гад, борт подставил! Жадно заглатывая бронебойный снаряд, звякнул казенник. Н-на! Снаряд проломил корпус танка, и внутри его жарко полыхнул огненный смерч. Готов. Это вам за ребят-ремонтников!

17 октября. Канцелярия Восточно-прусского гестапо.