На краю пропасти

Серая река асфальта, стиснутая деревьями, стремительно текла навстречу, а я думал о том, как тяжело было выходить разведчикам из тыла врага, что на проверку - кто такие? порой уходили многие дни и даже недели, и это были едва ли не самые мучительные дни и недели и их жизни. И что не было оркестров и речей в честь их возвращения, не было, к сожалению, и торжественного вечера в замке в честь групп «Пурга» и «Буря», все было проще. В тот поздний вечер Грачеву в военном госпитале извлекали из предплечья пулю, а майор Пургин и сержант Волков давали объяснения подполковнику «смерша»: как и при каких обстоятельствах радистка группы «Буря» Зоя Крылова попала в руки немцев, но пусть все останется так, как мечтала Нина, решил я. Ведь главное в том, что группы «Буря» и «Пурга» выполнили свои задания, все разведчики были награждены - живые и погибшие, а Пургину и Волкову было приказано готовиться к выполнению нового задания - походу в Кенигсберг.

Работая над романом, я побывал в Берлине, и там мне довелось читать в архиве отчеты штандартенфюрера СС, ответственного за борьбу с русскими разведчиками на территории Восточной Пруссии. Если в первых кратких справках советские разведчики именовались «бандитами», с которыми «будет покончено в ближайшие дни», то позже он стал называть их «асами разведки», «крупнейшими специалистами разведывательного дела», мол, именно поэтому так сложна с ними борьба. Об этом я рассказал заместителю командира группы «Максим» Николаю Ивановичу Дергачеву. Ответное письмо пришло накануне моей поездки в Правдинск. Вот что писал Дергачев: «Не были мы таковыми, к сожалению. Ну какие там «асы» и «мастера», когда воевали-то всего по два-три года? Но что же помогало нам проделать такую значительную работу, что помогло выстоять в борьбе с врагом, с лучшими силами вражеской контрразведки, вооруженной отличной техникой? Были молодость, смелость, огромная выносливость, опыт работы на своей временно оккупированной врагом земле и главное - великий патриотизм!» Не знал я тогда, что оно было последним мне письмом Николая Ивановича Дергачева, полковника комитета государственной безопасности, умершего, как воин, на боевом посту.

...Несколько лет тому назад в десяти километрах от Советска был сооружен памятник разведчикам специальных разведывательных групп Третьего Белорусского фронта. Не мраморный и не бронзовый. Обыкновенный бетонный обелиск в виде трех парашютов на лесной опушке...