Мы все мертвы

Что он исчез в комнате. Или страдает из-за того, что случилось в деревне. Или что на самом деле он ушёл в лес.

Джей поёжилась.

Наконец она спустилась вниз и открыла дверь в огромный погреб под лестницей. В руках она держала два огромных мешка с соленьями, заготовленными мамой и Линой (не думать, не думать).

Джей поставила мешки и начала спускаться.

– Ой, привет, – прозвучал тихий голос Лины, но для Джей это показалось самым громким звуком на свете.

Она ойкнула и упала на сырой пол.

Темнота.

Удар.

Голова взорвалась пульсирующей болью.

– Джей, Джей, ты чего, прости, прости, пожалуйста! – услышала она издалека голос Лины и закрыла глаза.

И тут же их открыла. Она лежала на полу, и Лина била её по щекам, судорожно повторяя извинения.

– Э-э-эй, так, всё. Хватит! – вскрикнула Джей и с трудом поднялась на ноги.

…Свет.

Яркий свет летнего солнца устремился ей в глаза. Джей поморщилась, закрыв лицо руками.

С помощью Лины она поднялась в комнату, и сестра тут же завертелась вокруг неё, готовя постель.

– Прости, прости меня, пожалуйста, – снова заговорила Лина, и Джей пришлось закрыть ей руками рот.

– Ну хватит, я всё понимаю, ты чего…

– Да я просто…

И она разрыдалась. Джей тут же забыла про свою боль и бросилась к ней в объятия.

– Ты из-за малышей, да? – прошептала Джей, и Лина заплакала ещё сильнее. – Ну всё, всё…

Сёстры стояли, крепко сжимая друг друга в объятиях, пока Джей не повела Лину к кровати.

Они сели. Джей ойкнула от внезапной боли в висках.

– Ты сидела в погребе, чтобы тебя никто не увидел? – тут же спросила она, и по резко погрустневшему лицу сестры поняла, что попала в точку.

– Ты говорила с папой?

Лина замолчала, водя руками по простыне.

– Нет.

– Он что, так и не вышел?

Это было плохо. Отец всегда был самым спокойным, самым сильным в их семье. Что бы ни происходило – у него было решение. Как бы ни ссорились сёстры друг с другом или с ним – для него всегда всё было хорошо.

– Он… Он сам не свой. – В глазах Лины стояли слёзы. – Да и я тоже. Мне так жаль малышей…

Джей шмыгнула носом и оглядела комнату, пытаясь на чём-то сфокусировать взгляд. Голова ещё болела. Тело сковывало слабостью, и она легла на кровать.

– Ой, точно! – воскликнула Лина, встав и подбежав к столу. Затем вернулась с горячей кружкой: – Садись. Пей.

– Что это? – пробормотала Джей, с трудом садясь и поправляя подушку.

– Настойка. Для головы.

– Я… Я не сильно ударилась? Я слабо помню…

– Ты отключилась ненадолго. – Лина сосредоточенно посмотрела на сестру и снова начала ощупывать её голову, шею, плечи. – Так. Смотри на палец. – Джей проследила взглядом за пальцем Лины, и наконец сестра удовлетворённо вздохнула. – Всё в порядке. Пей настойку.

Джей послушалась.

И пока она пила горький напиток, она всё больше вспоминала. Горькие воспоминания расплывались по комнате, омрачая каждый предмет. Шкафы казались темнее. Небо за окном – чернее. Всё покрывала тьма, и имя ей было – детская смерть.

– Как же мне жаль малышей Блэквеллов, – пробормотала Лина, схватив Джей за руку.

Джей не находила слов.

– Папа же знает, что он не виноват? – Почему-то она решила, что именно Лина лучше знает ответ. И эта мысль взорвалась в её голове очередной горечью.

– Нет. Он во всём винит себя. В конце концов… ну… – Лина снизила голос до шёпота. – Это же именно он не нашёл лекарства. Даже не понял, что это за болезнь.

– Я представляю, как Блэквеллы надеялись на отца, – сказала Джей дрожащим голосом. В голове всплывали образы маленьких детей – улыбающихся, бегавших друг за другом… умерших в своих кроватях.

Тишина. Жаркий воздух растворял в себе любые звуки. Джей с трудом могла дышать.

– Надо папе помочь, – обронила она, совершенно не зная как.

– Надо.

– Ты пробовала с ним говорить?

– Нет. Не знаю, что сказать.

И вновь тишина.

Джей подумала, что зря Блэквелл был лучшим другом отца: теперь они едва ли смогут даже общаться.

Она посмотрела в окно, откуда слабо виднелась тёмная череда деревьев. Интересно, есть ли у фей свои болезни?

Джей слабо улыбнулась и допила настойку.

– Я знаю, что делать. – Мысль о феях натолкнула её на самую светлую мысль.

Феи заботятся и защищают.

* * *

И вновь тишина. Из-за двери в мастерскую отца не было слышно ни звука.

Джей застыла, держась за ручку, не смея ни отпустить, ни повернуть. В голове всё ещё вертелись образы: вдруг она лишь вызовет раздражение и он её ударит? Или прогонит с криками? Или…

«Или ты не сможешь ему помочь. Ничем и никак».

Да, это было страшнее всего.

Она пыталась заставить себя. «Открой, просто открой дверь, это же твой папа, в конце концов», – твердила она себе и всё никак не могла повернуть ручку.

– Джей? – раздался тихий мужской голос, и она быстро открыла дверь, выдохнув с облегчением.

В нос ей ударил жаркий, душный воздух, и она покачнулась, и мир по сторонам потемнел.

– Ты… Ты когда в последний раз открывал окно? – проговорила Джей и побежала открывать ставни.

Тут же подул ветер. Она задышала глубоко и часто.

– Не знаю, – отрешённо сказал отец, сидевший за столом.