Музыканты и мстители. Собрание корейской традиционной литературы (XII-XIX вв.)

«Письмо, что я получил от вас утром, по правде говоря, захватило мою душу. Мне было трудно сдержать радость, и мне казалось, я словно увидел птицу, прилетевшую из мира небожителей, которая несет счастливую весть. Подобно тому, как птица, потерявшая пару, грустно щебечет, увидев свое отражение в зеркале, или подобно мужу, невыносимо тоскующему по умершей жене, чей портрет он разглядывает, так и у меня неизмеримо желание увидеть вас, мою суженную.

Подобно тому, как в древности в Китае эпохи Хань[103] человек по имени Сыма Сяннюй, играя на цитре, добился любви девушки по имени Чжо Вэньцзюнь, или подобно тому, как в древнем царстве Цзинь[104] девушка по имени Гу У втайне передала возлюбленному Хань Шоу дорогие благовония, лично пожалованные ее отцу самим государем императором, я не являюсь неосведомленным в тех делах, когда между мужчиной и женщиной возникают особые чувства. Но все же встретить вас лично, мне кажется, так же трудно, как перейти буйные волны реки Жошуй, текущей в мир бессмертных, что расположен за высокими пиками горы Пэнлай, на которой обитают небожители. Я так напряженно думал над тем, как бы встретиться с вами, что лицо мое пожелтело, а шея вытянулась.

Теперь же можно сказать, что «государь Хуэй-ван из княжества Чу заснул днем на священной горе Янтай и во сне увидел фею, или что богиня Сиванму[105] принесла добрую весть». И если наши две семьи будут связаны брачными узами, а Подлунный старик[106] соединит наши судьбы красной нитью, тогда исполнится заветное желание моей прошлой, нынешней и будущей жизней, и станет возможным дать клятву прожить вместе до старости сто лет.

Мне трудно выразить в этом письме все, что я хотел бы вам сказать. А если и смог бы описать, все равно, как можно доподлинно передать все мои чувства?»

Получив письмо, Огъён очень обрадовалась. На следующий день она еще раз позвала служанку Чхунсэн и отправила с ней такое письмо: