Муссон

Через месяц они добыли столько слоновой кости, что могли нагрузить до отказа оба баркаса. К этому времени все белые мужчины оказались измучены до предела, их одежда превратилась почти в лохмотья. Они исхудали, их бородатые лица вытянулись. Лишь Эболи и Фанди как будто и не замечали всех тягот охоты. Остальные восторженно приветствовали заявление Тома о том, что они возвращаются в форт Провидения.

В тот вечер Эболи и Фанди подошли к Тому, сидевшему у костра и смотревшему на огонь; он думал о Саре и предвкушал их встречу. Они сели на корточки по обе стороны от Тома, и он задумчиво посмотрел на их темные лица, прежде чем заговорить.

– У вас на уме явно что-то серьезное. Вижу, вам хочется испортить мою радость по поводу возвращения в форт. – Он смиренно вздохнул. – Ну хорошо, в чем дело?

– Фанди говорит, мы сейчас недалеко от земель его племени, лози.

– Насколько близко? – с подозрением спросил Том.

Он теперь уже уверенно говорил на этом языке и знал, что именно может подразумевать Фанди, говоря «недалеко».

– Десять дней пути, – уверенно ответил Фанди, но, когда Том бросил на него обвиняющий взгляд, он опустил глаза. – Ну, может быть, немножко больше, – признал он.

– Значит, Фанди хочет вернуться к своему народу? – спросил Том.

– И я пойду с ним, – тихо произнес Эболи.

Тома словно ударили. Он быстро встал и отвел Эболи в сторону от костра, а потом почти гневно посмотрел на него:

– В чем дело? Ты хочешь бросить меня и вернуться в Африку?

Эболи улыбнулся:

– Я уйду лишь ненадолго. Мы с тобой давно стали частями единого дерева. Нас не оторвать друг от друга.

– Тогда почему ты хочешь пойти без меня?

– Племя лози уже многие годы преследуют работорговцы. И если они увидят твое белое лицо… – Эболи выразительно пожал плечами. – Нет, я один пойду с Фанди. Мы возьмем с собой товары, сколько сможем унести. Фанди говорит, что у его племени есть запасы слоновой кости – от слонов, которые попадаются в их ловчие ямы, и от тех животных, которых они находят умершими в лесу. Фанди успокоит их страхи, а когда мы покажем им образцы наших товаров, то, возможно, мне удастся наладить с ними торговый обмен.

– Как я снова найду тебя?

– Я приду в форт Провидения. Фанди говорит, я смогу купить каноэ. – Эболи положил здоровенную ладонь на плечо Тома. – Ты в последние дни доказал, что ты настоящий охотник, но теперь тебе пора отдохнуть. Возвращайся к женщине, которая тебя ждет, и сделай ее счастливой. Я вернусь до смены сезонов, прежде чем начнутся Большие Дожди.

На следующее утро Эболи и Фанди связали в тяжелые узлы бусы, медную проволоку и ткани, положили эти узлы на головы, чтобы руки оставались свободными для оружия, и, с легкостью удерживая ношу на головах, отправились вдоль реки на запад. Том немного проводил Эболи, потом остановился, наблюдая, как его старый друг исчезает в высоком прибрежном лесу. Потом он грустно развернулся и направился туда, где уже нагруженные баркасы стояли на причале у берега.

– Отплываем, – приказал он и занял свое место у румпеля первой лодки. – Возвращаемся в форт Провидения.

Люди ответили радостными возгласами и налегли на весла, чтобы двинуться вниз по течению, на восток.

Дозорные на холме над фортом заметили баркасы, как только те прошли последний поворот реки, и Сара уже подпрыгивала на берегу от возбуждения, когда Том сошел на сушу. Она бросилась в его объятия, но потом отступила назад и уставилась на его лицо, ошеломленная тем, что увидела.

– Да ты умираешь от голода! – воскликнула она. – И одет как огородное пугало, в сплошные лохмотья! – И тут же она сморщила нос. – Ты когда в последний раз мылся?

Она повела его вверх по склону холма, но в домик войти не позволила.

– Вся моя работа пойдет насмарку, от тебя все провоняет!

Сара первым делом наполнила горячей водой маленькую сидячую ванну, что стояла на заднем дворике под фиговым деревом. Потом раздела Тома, бросив его рваную одежду в сторону, чтобы позже постирать и починить, и усадила его в цинковую ванну, как маленького. Она терла Тома губкой, смывая многонедельную грязь, оставленную тяжелой охотой, расчесала его густые черные волосы, после чего заплела и связала их в матросский хвост.

Потом, взявшись за ножницы, Сара подровняла лохматую бороду, превратив ее в аккуратную, модную бородку в стиле короля Вильгельма. Царапины и порезы на его руках и ногах Сара смазала мазью, которую взяла в больничке доктора Рейнольдса.

Том весело и с удовольствием отдавался ее рукам.

Наконец она помогла ему надеть свежую, любовно выглаженную рубашку и бриджи. Только после этого взяла его за руку и повела в дом. Сара с гордостью показала ему все, что сделала в его отсутствие: от кресла, сооруженного плотником, до широкой двуспальной кровати в задней комнате. Тюфяк Сара сшила сама и набила сухой ватой из семян сейбы, шерстяного дерева; такие деревья росли вдоль реки.

Том с лукавой усмешкой оглядел кровать.

– Выглядит отлично, но лучше я ее испытаю, прежде чем выскажу окончательное мнение, – заявил он и сунулся к Саре.