Муссон

– Я не знаю! Клянусь всем святым! – кричал Рашид. – Я не знаю, куда аль-Ауф увез твоего сына!

Хэл кивнул Эболи:

– Накорми тварей!

Эболи взял одно из заранее приготовленных кожаных ведер с отходами с камбуза. И высыпал за борт его содержимое – смесь рыбьих голов, потрохов и чешуи. Мелкие рыбешки тут же рванулись к поверхности, чтобы попировать, и вода вскипела от их жадной суеты.

Эболи опрокинул в воду второе ведро.

Через минуту под мельтешащими рыбешками появилась грозная тень. Потом широкая полосатая спина величественно поднялась из глубины. Рыбешки рассыпались в стороны, а чудище поднялось к поверхности и разинуло пасть, способную заглотить человеческое тело. Многочисленные ряды зубов блеснули, когда тварь схватила рыбные очистки, замутив воду, хотя на этом месте была солидная глубина.

– Тебе ни за что не войти во врата рая, если твое тело сожрет такая мерзкая, грязная рыба! – крикнул вниз Хэл.

Пленник беспомощно дергался на конце линя.

Он снова начал пронзительно выкрикивать:

– Нет! Я не знаю! Помилуй, великий лорд!

– Вниз!

Хэл махнул рукой мужчинам, державшим веревку, и они опустили Рашида так, что его голова и плечи погрузились в воду.

– Подержите его так.

Хэл ледяным взглядом наблюдал, как пленник колотится и бьется. Гигантская акула почуяла движение и скользнула вокруг Рашида, медленно и осторожно поднимаясь из глубины.

Движения Рашида стали слабее – он уже почти захлебнулся.

– Поднимите! – подал знак Хэл.

Рашида снова подняли над водой. Он висел вниз головой. Повязка с уха слетела, длинные мокрые волосы болтались в воде.

Он пытался отдышаться, извиваясь на веревке.

– Ну, говори! – проревел Хэл. – Говори, где мой младший сын!

Хэла переполнял холод, в нем не осталось ни капли жалости или сострадания. Акула почуяла кровь на упавшей в море повязке и уже подбиралась к ней. Снова распахнулись жуткие челюсти и захватили тряпку. Когда акула, выгнув спину, нырнула вглубь, ее хвостовой плавник выскочил из воды и с силой ударил висящего человека. Рашид заорал от ужаса и попытался изогнуться так, чтобы схватиться за канат руками.

– Говори! – снова крикнул Хэл. – Жду, когда ты скажешь о моем сыне.

– Я не могу сказать того, чего не знаю! – проскулил в ответ Рашид, и Хэл снова махнул рукой матросам.

На этот раз они опустили Рашида в воду до пояса. Далеко внизу акула живо развернулась и помчалась к поверхности со скоростью, казавшейся невозможной для такого огромного существа.

– Поднять! – резко бросил Хэл.

На этот раз Рашида выдернули из воды как раз в тот момент, когда рядом с ним щелкнули острые зубы.

Акула промахнулась всего на несколько дюймов.

– Еще не поздно, – произнес Хэл достаточно громко, чтобы Рашид сквозь туман ужаса и иссякающих сил услышал его. – Скажи, и все быстро кончится.

– Я не знаю, где ты можешь найти аль-Ауфа, но я знаю человека, который знает, – ответил Рашид срывающимся от страха голосом.

– Назови его имя.

– Грей-эфенди с Занзибара. Это он рассказал нам о великом сокровище на твоем корабле.

– Вниз!

Хэл подал знак, и как только Рашида опустили в воду, тигровая акула ринулась ему навстречу.

На этот раз Хэл не стал приказывать выдергивать его обратно, Рашид уже не представлял никакой ценности. И Хэл без малейших сомнений отправил араба на казнь и бесстрастно наблюдал, как челюсти акулы сомкнулись над головой человека, захватив ее до плеч.

Акула повисла на канате, изгибаясь и колотя хвостом из стороны в сторону, почти складывая пополам массивное тело, разрывая зубами плоть и кости. Ее огромный вес и яростная энергия движений сбили с ног людей, державших другой конец каната, и они повалились на палубу.

Но вот верхние и нижние зубы встретились, начисто отрезав голову Рашида. Акула рухнула в воду, оставив тело висеть над поверхностью; кровь потоком лилась из разорванной шеи, розовыми облаками расходясь в воде.

Хэл вынул из ножен саблю и одним ударом перерубил канат. Обезглавленное тело упало в море и стало медленно погружаться в глубину, переворачиваясь с боку на бок в темной вуали собственной крови. Акула вернулась и, как получившая лакомый кусочек собака, почти нежно захватила тело зубами и уплыла с ним на более глубокое место.

Хэл отвернулся от поручней.

– Через час прилив закончится, мистер Тайлер. – Он посмотрел на корсаров, болтавшихся на нок-рее. – Избавьтесь от них. Бросьте за борт. Мы отправляемся на Занзибар с отливом.

* * *

Подняв все паруса, они обогнули оконечность мыса Раш-ибн-Кхам и вышли в открытое море.

– Новый курс – северо-северо-восток, мистер Тайлер, – сказал Хэл. – При таком ветре мы должны вернуться на Занзибар еще до завтрашнего заката.

Хэл не желал, чтобы о его прибытии узнали заранее, поэтому ночью он прятался в проливе, а в залив Занзибара привел «Серафим» на рассвете.

Он приспустил флаги и вымпелы, демонстрируя уважение к форту, и в тот самый момент, когда якорь зацепился за дно, приказал спустить баркас.

Потом, быстро спустившись в свою каюту, он забрал из своего стола двуствольные пистолеты с нарезными стволами и сунул за портупею.