Мозг: биография. Извилистый путь к пониманию того, как работает наш разум, где хранится память и формируются мысли

В Соединенном Королевстве группа молодых исследователей в 1949 году организовала более неформальное общество, которое собиралось в Лондоне под названием «Клуб Ratio»[196]. Ключевым критерием для приема в этот избранный круг было то, что, как хипстер XXI века, озабоченный мейнстримом, вы должны были заниматься кибернетикой до того, как Винер опубликовал «Кибернетику». (Точная фраза была такова: могут вступать только те, «у кого были идеи Винера до появления книги Винера»; профессорам также запрещалось участвовать) [50]. Хотя в клубе несколько раз выступал Мак-Каллок, им не хватало знаменитых участников (и финансирования), как у американской Группы Кибернетики, и клуб тоже в конце концов распался в 1958 году, после тридцати восьми встреч.

Проблема как для американских, так и для британских исследователей состояла в том, что кибернетика была хороша на первый взгляд, но не оправдывала ожиданий.

Кибернетика не оправдала ожиданий исследователей XX века.

Тьюринг, который был членом лондонского «Клуба Ratio», особенно скептически относился к грандиозным заявлениям, звучавшим из уст некоторых американских кибернетиков, – и считал Мак-Каллока «шарлатаном» [52]. В итоге Тьюринг отошел от изучения мозга и сосредоточил свой блестящий ум на том, как развиваются и растут организмы.

Был и некий светлый луч в довольно мрачном поворотном периоде послевоенной науки: группа кибернетики, «Клуб Ratio» и мировая общественность были зачарованы попытками воплотить кибернетические идеи в полуавтономных роботах. Например, на конференции 1951 года Клод Шеннон представил робота, обучающегося проходить лабиринт. Устройство двигалось по простому лабиринту методом проб и ошибок и могло запоминать правильный маршрут, а также имело встроенную «антиневротическую цепь»: если роботу слишком долго мешали достичь цели, он начинал совершать беспорядочные движения, чтобы найти выход [53]. Первоначальный вариант такого робота, построенный из семидесяти пяти громоздких электромагнитных телефонных реле, представлял собой большую сетку с датчиком в виде пальцев, которая перемещалась по поверхности лабиринта. Позже она была модернизирована до более приятной для общественности «мыши», которая перемещалась с помощью магнитов. Мышь по имени Тесей[197] стала главным героем короткометражного фильма, в котором Шеннон утверждал, что прохождение лабиринта «включает определенный уровень умственной деятельности, возможно, что-то сродни мозгу» [54].

Ученый Норберт Винер построил робота-мотылька, который состоял из трех колес и стремился к свету.

Робот поразил всех: от участников заседания секции кибернетики («Слишком похож на человека», – безапелляционно заявил один зритель [55]) до читателей журналов Time, Life и Popular Science, а также работодателей Шеннона, которые хотели сделать ученого членом совета в знак признания его достижений [56]. Несмотря на бурю волнений, Тесей был не более чем изощренным вариантом механического робота для прохождения лабиринта, которого создали Росс и Смит еще в 1930-х годах. Не говоря о том, что «мышь» все равно не давала никаких представлений о сущности научения [57].

Норберт Винер также построил робота – трехколесного «мотылька», стремящегося к свету. Если полярность нейтронного потока менялась на противоположную, устройство уклонялось от светового стимула и превращалось в убегающего от света клопа [58]. Версия мотылька была продемонстрирована публике в 1950 году во время пролога к постановке пьесы Чапека «Р.У.Р.» в Гарвардском университете. Издание The Harvard Crimson сообщало: «Паломилла совершала ошибки; она один раз врезалась в занавес и часто останавливалась. Но мотылек действовал по крайней мере с такой же решительностью и гораздо большей скоростью, чем земляной червь» [59].