Мороженое со вкусом лета

Стараясь слиться со стеной, я поймала взгляд парня, сидевшего напротив. Живот свело от стыда: это был Фрэнк Портер, в которого я влюбилась в прошлом году, когда узнала, что он расстался со своей девушкой, хотя казалось, у них все очень серьезно. Но когда он осенью вернулся в школу, оказалось, что он по уши влюблен в Эмили Хьюз, так что я быстренько к нему охладела. Впрочем, это не означало, что надо выглядеть плохо в его присутствии. С ним был Мэтт Коллинз, тот что-то сказал, Фрэнк рассмеялся, и я перестала обращать на них внимание.

– Ты просто, ну… – Палмер пыталась быть дипломатичной, – не похожа на саму себя, – она нахмурилась, глядя на мою футболку. – Что на тебе вообще надето?

Том тоже на нее посмотрел и покачал головой:

– Как будто ты знаешь, что такое Братство света, – фыркнул он. – С каких это пор ты читаешь фэнтези?

– А ты с каких? – удивленно спросила я.

– Ну, с прошлого года, – сказал Том, приподняв бровь. – Палмер убедила меня, что нужно читать что-то еще, кроме пьес.

– Все так, – подтвердила Палмер, взяла с тарелки, которая стояла перед ней, ломтик картошки фри и подвинула ее в мою сторону. – Хочешь?

– И что же такое Братство света? – спросила я, откидываясь на диван.

То что надо. Я совершенно не хотела думать об отце или о том, как отсутствие дома усугубляет мое и без того печальное положение. Я собиралась забыться при помощи болтовни и картошки фри, а с проблемами я разберусь, когда буду к этому готова.

– Это из книг. К. Б. Маккаллистера, – произнес Том менторским тоном. – Он пишет в жанре фэнтези…

– Да я знаю, – сказала я, переводя взгляд на футболку: интересно, это тоже подарок фаната?

– То есть как это знаешь? – Том посмотрел на меня озадаченно.

– Потому что знаю его самого, – парировала я, просто для того, чтобы увидеть, как у Тома отвиснет челюсть. – Это Кларк.

– Что-что? – Палмер перегнулась через стол.

– Хатико – это К. Б. Маккаллистер? – переспросил Том таким высоким голосом, какого я не слышала с тех времен, когда он играл в одном из мюзиклов.

– Кларк, – поправила Палмер.

– Я думал, его фамилия Гернц… что-то там.

– Я тоже, – я подцепила с тарелки ломтик картошки фри и окунула его в кетчуп. – Оказывается, я ошибалась.

– Ничего не понимаю, – сказал Том, глядя на меня во все глаза. – Почему ты нам не рассказала?

– Я сама узнала только этой ночью, – я протянулась через стол, чтобы отхлебнуть у Палмер ванильной колы. – Чувствовала себя примерно так же. Разве что была менее шокирована, поскольку понятия не имела, кто это такой.

– Я тоже не в курсе, – повернулась Палмер к Тому. – Кто это такой?

– Просто величайший мастер слова, – сказал Том тем же высоким голосом. – Он… – Том резко замолчал, в ужасе глядя на что-то у меня за спиной.

– Что? – сказала я и взяла еще один ломтик картошки.

Палмер тоже смотрела куда-то мне за спину и стала вдруг очень спокойной.

– Энди, – Палмер выпрямила спину, – там случайно не твой папа?

Я резко повернулась и увидела отца: он стоял возле стойки хостес и яростным взглядом прочесывал зал.

– О господи, – сказала я. Меня одновременно охватили бешенство, стыд и ужас. Отец поймал мой взгляд и направился прямиком ко мне. Даже во второсортной закусочной он выглядел человеком, уверенным в своих действиях. Местные служащие расступались перед ним. Палмер и Том выглядели озадаченными, но я не готова была рассказать им, что произошло сегодня утром. – Извините, ребята, – пробормотала я; это было единственное, что мне оставалось в этой ситуации.

– Доброе утро, – сказал мой отец, подходя к столу. Голос его звучал дружелюбно, но я понимала, что это всего лишь маска, под которой по-прежнему гнев. – Палмер, как приятно снова тебя видеть так скоро. Здравствуй, – он сделал паузу буквально в долю секунды, – Харрисон.

– Том, – сказал Том, вставая и протягивая моему отцу руку. Он всегда относился к нему с особенным пиететом из-за того, что его так часто показывали по телевидению. Кажется, тот факт, что мой отец не актер, а просто политик, не имел для Тома большого значения. – Но Харрисон тоже подойдет. Так рад вас видеть, сэр.

– Я тоже рад, – ответил отец, тепло ему улыбаясь. В уголках его глаз собрались морщинки, и он выглядел так, словно действительно счастлив встретиться с Томом. Но вот он повернулся ко мне. – Мы едем домой, – сказал он тоном, не терпящим возражений. – Немедленно.

Я с трудом сглотнула и кивнула: я умела проигрывать. И знала, что рано или поздно мне придется отвечать, просто надеялась, что это произойдет, когда я сама захочу.

– Мне надо идти, – сказала я. Палмер и Том кивнули. Подруга взглядом спрашивала меня, все ли в порядке, и я слегка кивнула. – Скоро увидимся. – Я выбралась из кабинки.

– Я бы не был в этом столь уверен, – сказал отец все тем же дружелюбным тоном, вызывавшим диссонанс с содержанием его слов. – Некоторое время Энди придется посидеть дома.