Мороженое со вкусом лета

– Прости меня, Энди, – хрипло сказал он. – Правда. Я совсем не понимал… – Его голос сорвался, и он откашлялся. – Если бы я знал, что ты чувствуешь, я бы давно уже все изменил. Конечно, я должен был это понять. Мне нет оправдания. Но… – он вздохнул и посмотрел в сторону парковки. В траве на обочине дороги я заметила несколько порхавших бабочек, их было еще не настолько много, чтобы все к этому привыкли и перестали обращать внимание. – Вся моя жизнь была устроена как движение вперед, – сказал он немного тише. – В правительстве по-другому не бывает. Надо постоянно думать о завтрашнем дне, о будущих проблемах, идти дальше. И я был так занят тем, чтобы вернуться на тот уровень, который потерял… – отец умолк, снова глядя на парковку, будто видел там что-то, чего не видела я. Он покачал головой и снова взглянул на меня. – Зря ты не рассказала мне про поступок доктора Риццоли.

Я пожала плечами и осторожно откусила еще кусочек мороженого. Мне не хотелось его перебивать.

– Не думала, что ты сможешь помочь.

– Я хотя бы хорошенько наорал на него, – заметил отец, и я улыбнулась впервые за долгое время. – Думаю, нам обоим стало бы от этого легче. – Он пододвинул к себе вазочку с мороженым, но не зачерпнул его, а просто посмотрел на меня: – Все равно надо было сказать.

– Ну да, – тихо согласилась я.

Я хотела ему сказать, что мечтаю о таком отце, с которым могла бы обсуждать любую тему. Но понятия не имела, как произнести это вслух.

– Так вот, – продолжал отец, доставая из нагрудного кармана ручку и подтягивая к себе салфетку, – я подумал, что нам нужно придумать план.

– План? – эхом отозвалась я.

– Ты права, – он прочистил горло, проводя по краю салфетки несколько косых линий, – это была его версия машинального рисования. – Меня действительно долго не было рядом. Я очень многое пропустил. Понятно, что ты расстроена. Это нормально, – он сделал паузу и дважды постучал ручкой по салфетке, а потом снова поднял глаза на меня. – Значит, у нас есть проблема, – он положил ручку и снова взял ложку. – И мы должны придумать способ ее решения.

Мне бы тоже сейчас не помешали ручка и салфетка, чтобы набросать идей или хотя бы привести свои мысли в порядок. Все это было мне знакомо: именно так отец решал абсолютно все проблемы, с которыми сталкивался на работе. Они с Питером садились за стол и придумывали план, как провести законопроект, протолкнуть нужную повестку или выиграть выборы. А если что-то не срабатывало, они просто придумывали новый план, словно в жизни не существовало пораженческих сценариев… Никогда бы не подумала, что эта стратегия применима и к налаживанию отношений с собственной дочерью.

Я спросила:

– Какие у тебя идеи?

– Как я это вижу, – сказал отец, и я услышала в его голосе облегчение, когда он начал писать, как будто ему удалось точно указать на источник проблемы, – мы недостаточно времени уделяем друг другу! Значит, нам надо чаще бывать вместе.

– И как? – спросила я.

К своему удивлению, я заметила, что мне было комфортно обсуждать с ним эти вещи, разбивая их на небольшие решаемые задачи.

– Ну, например, – сказал он, делая записи на салфетке, – мы можем каждый день ужинать вместе.

Я слегка подалась назад:

– Каждый день? – повторила я, и голос прозвучал удивленно. Во время учебного года большинство моих подруг ужинали дома, и я как минимум раз в неделю бывала у Палмер и ужинала с ее семьей. Но сейчас же лето! Как я собираюсь совмещать отдых на пляже, вечеринки в саду и ночные купания в общественных бассейнах, если посреди какого-нибудь веселья я должна буду все бросить и поехать домой ужинать с отцом? Он посмотрел на меня, и я попыталась скрыть свои чувства и кивнула: – Ну да, конечно. Давай так.

Отец покачал головой:

– Ну Энди. Мы же торгуемся, – произнес он с ухмылкой. – Я знаю, что ты не хочешь ужинать со мной каждый день. Я должен просить больше, чем рассчитываю получить, а ты должна предлагать меньше, чем то, на чем мы в итоге сойдемся. Вот как это работает.

Я улыбнулась, случайно вспомнив, как в один дождливый день много лет назад, когда мой отец занимался агитацией за какого-то сенатора, он учил меня и трех журналистов играть в покер.

– Ладно, – сказала я совершенно серьезным тоном, стараясь ничем не выдавать своих эмоций. – Раз в неделю.

– Два раза, – возразил отец, я подняла на него глаза и кивнула. Два раза в неделю – это хороший план. Звучит вполне правдоподобно. – И мы будем разговаривать, – сказал он, в упор глядя на меня. – Ты не будешь просто сидеть и изображать из себя угрюмого подростка.

Я картинно закатила глаза:

– Даже несмотря на то, что я и есть угрюмый подросток? – и отец улыбнулся, на что я и рассчитывала.

– Ну, серьезно, – сказал он и дважды стукнул ручкой по столу. – Этот план не сработает, если ты не будешь рассказывать мне всякие вещи. Например, что ты ходишь на свидания с популярными писателями.

– Ну, этого я и сама не знала, – возразила я, но отец продолжал говорить со мной в унисон.

– Мне надо наверстать упущенное время. Так что ты должна ввести меня в курс дел. Договорились?