Монстр. Маленький изобретатель

Полиспасты в «лапке» нужны были для того, чтобы нивелировать несовершенный контроль Лаза над магией. Но это вовсе не означало, что он не мог управлять экзоскелетом напрямую. Просто в обычных обстоятельствах это не требовалось. Вот только сейчас обстоятельства вышли далеко за рамки обычных.

А потому почти самоубийственный процесс был приведён в действие. Лаз ощущал, как рвутся от перенапряжения жилы и вопят от боли мышцы, но ему было всё равно. Лишь бы успеть, лишь бы преодолеть те жалкие три сотни метров, пока не произошло непоправимое.

Первый поворот. Лаз вошёл в него, не снижая скорости. Даже наоборот, резким движением прыгнув на стену, он оттолкнулся от древнего гобелена с батальной сценой и выстрелил собой в боковой коридор. На полотне остались два рваных отпечатка. Второй поворот. Тот же манёвр. С отвратительным хрустом левое колено выгнулось в обратную сторону. Плевать. Одним приказом телекинез вправил всё на место, превращая суставную сумку в кашу. Его ноги всё равно бесполезны, он ходил на железных. Третий поворот, уже не в коридор, а в незаметную дверь подсобного помещения. Выбивать дверь телом не было нужды. Ещё тогда, полгода назад, Лаз мог с лёгкостью заколачивать магией гвозди. Сейчас же, когда он отпустил все тормоза, тонкая деревянная перегородка не создала вообще никакого препятствия, превратившись в веер щепок. Лишь потом он узнает, что одна такая, полуметровая сосновая пика, засела у него в плече.

Глаза, мутные от алкоголя и похоти, с недоумением обернулись в его сторону, а руки непроизвольно потянулись к поясу – заправить в штаны мужское достоинство. Он успел. Едва-едва, но успел. Слова бессмысленны, преступник пойман с поличным, а это значит, что здесь же, на месте, его ждали суд, приговор и кара.

Ещё один телекинетический удар отбросил сотню килограмм костей, мяса и жира в стену. Не сильно. Может быть сломаны пара рёбер, не больше. Сущие пустяки по сравнению с тем, что ждало его дальше. Последний на сегодня прыжок вбил стальные подошвы «лапки» в грудь неудавшегося насильника. Вот теперь парой рёбер он уже не отделается.

Толстяк распластался на полу, его сознание повисло на волоске, уничтожаемое болью. Сопротивляться он даже не пытался, потому как не понимал, что именно происходит, да даже если бы и понял – не смог бы ничего сделать. Пресс магии давил и на ноги в туфлях из козьей кожи, и на руки, унизанные дорогими перстнями. Лаз не собирался давать ему ни малейшего шанса избежать своей участи.

Как и любая вещь, магия может служить разным целям. С помощью огненных чар можно согреть замерзающего, прижечь рану, развести костёр, а можно спалить дотла целый город. Телекинез в этом отношении ничем не отличался. Используя его, Лаз создал поистине чудесное приспособление, облегчившее ему жизнь. Им же он теперь последовательно, по одному, плющил в блины человеческие пальцы.

Гнев сжигал его изнутри, он должен был причинить этой свинье как можно больше боли, иначе его собственные мозги начали бы просто плавиться. Всё было правильно. Перед ним был не человек. Животное, грязное и отвратительное. Люди не могли делать такого, их останавливали совесть и разум. Не смерть, никто не заслуживал смерти, но Лаз позаботится, чтобы мерзкая тварь получила по заслугам.

Пальцы кончились на десятом, но удовлетворение так и не пришло. Да, это была его магия, его воля управляла энергией, но всё равно, это было не то. Он должен был лично убедиться в том, что туша под ним, и правда, будет страдать.

Первый удар пришёлся на кровоточащий от встречи со стеной нос. Второй – сбоку в челюсть, третий – в правый глаз, сразу начавший заплывать огромной гематомой. Усилие, создаваемое «лапкой» и спущенной с цепей магией, превращало руки семилетнего ребёнка в отбойные молотки.

И вот это было тем самым. Ощущение чужой тёплой крови на костяшках пальцев было просто божественно. Кайф, не сравнимый ни с чем в его жизни. За третьим ударом последовал четвёртый, потом – пятый, шестой, десятый, двадцатый… с безумным блеском в глазах Лаз продолжал вколачивать кулаки в то, что осталось от свиного рыла. Снова. И снова. И снова. И снова…

Когда его оттаскивали от распластанного на полу человека, лицо того полностью исчезло в смеси крови, соплей и ошмётков кожи. Он помнил, как вырывался, как кричал, что не закончил, как дико, страшно хохотал… помнил, как последним усилием затухающего сознания направил телекинетический пресс прямо между ног безобразного монстра. И помнил, что этот удар достиг цели.

А потом его разум поглотила тьма.

* * *

Первым в небольшую подсобку, щедро залитую красным, вбежал Торус Рамуд. Старый вояка, он понял, что происходило что-то странное уже через пару минут после вопроса внука о сестре. Слишком уж взволнованным был мальчик.

Однако, когда старик всё-таки нашёл Лаза в толпе, было уже слишком поздно. И дикий вопль: «Убью!» – застал Торуса в десятке метров от внука. Когда ещё никто не понял, что происходит, старик уже бежал за мальчиком, запоздало придя к мысли, что ребёнок не может так двигаться.