Монстр

– Нет. Я переживу, если ты не ответишь мне взаимностью. Но я не стану терпеть безразличие, унижение и непостоянство. Я тебе не игрушка. Не девчонка-подросток, которая смотрела на тебя во все глаза в парке аттракционов. Те дни в прошлом. Я заслуживаю уважения и внимания, и знаешь что? Я передумала. – Я нахмурилась, а потом расхохоталась. Разразилась гортанным, визгливым смехом, уже даже не беспокоясь о том, насколько чокнутой казалась. – Да. Я больше не хочу с тобой спать именно потому, что ты не отвечаешь взаимностью на мои чувства. Это плохо? Незрело? Противоречит идеям феминизма? Я ожидаю любви. Мне нужно все разом. Так что если ты не намерен мне это дать, советую оставить меня в покое, иначе мне придется рассказать отцу о том, как ты сунул руку в горшочек с медом и попробовал запретную сладость, а потом снова и снова приходил за добавкой.

– Я говорил тебе, что никогда не остепенюсь.

– Значит, ты меня отпускаешь.

Сэм отвесил кивок, неспешно подошел к двери и распахнул ее. В дом ворвался холод, обжигая, окутывая каждый сантиметр моей обнаженной кожи.

– Любовь – не та цена, которую я готов платить за киску, какой бы тугой и аристократичной она ни была. Прощай, Эшлинг. – Он отпускает меня.

Возможно, я вошла в раж после собственной речи, а может, виной всему адреналин, который по-прежнему бушевал в крови, но я набралась храбрости, поднялась, схватила сумочку и выбежала за дверь.

Он не побежал за мной. Я знала, что он не станет этого делать.

Такие мужчины, как Сэм, никогда так не делают.

Я шла по едва заметным следам шин, чтобы выбраться из леса, мертвой хваткой сжимая в руке телефон. Несколько раз поскользнулась, и колени и ладони намокли от талого снега. Выйдя на главную дорогу, я вызвала Uber и пошла дальше. Вспыхнувшая в груди глупая, отчаянная надежда, что Сэм найдет меня, с каждым шагом угасала.

Пальцы ног онемели, пальцы рук покраснели от холода, и я почувствовала, что заболеваю.

Я играла с монстром под своей кроватью и почувствовала ярость его когтей на коже.

Я сама во всем виновата.

Но это не значит, что я должна и впредь с этим мириться.

Казалось, будто моя любовь долгое время балансировала на грани смерти и наконец угасла. Любовь, которая зародилась, словно похожее на солнечный шар пламя – большое, горячее, негасимое, когда мне было семнадцать лет. Но с течением времени Сэм своими действиями тушил его, будто водой, пока от него почти ничего не осталось.

Я села на заднее сиденье такси, думая о той ночи в парке аттракционов.

О строчках, нацарапанных на двери туалета.

Возможно, они предназначались не мне.

Возможно, они были адресованы тому, кто обрел счастливый конец.

Двенадцатая

Сэм

Спустя несколько дней после того, как Эшлинг сбежала из загородного дома, ко мне в офис ворвался Трой и бросил на стол газету.

– Шах и мат.

Я просиживал за электронными таблицами, пытаясь сосредоточиться на простой задаче: найти способ, как помочь клиенту отмыть пару миллионов. Как правило, я мог сделать это с закрытыми глазами, завязанными руками и засунув при этом член в какую-нибудь незнакомку. Перекинуть сумму со счета на счет. Завысить расходы. Подделать выписки с банковских счетов. Я с юных лет в совершенстве овладел искусством скрывать деньги от отслеживания. Благодаря этому я стал любимчиком в определенных корпоративных кругах. Нет лучшего способа добиться расположения богача, чем помочь ему обставить налоговую службу.

Однако в последние несколько дней я соображал так туго, что удивился, как мозг еще не отключился от кислородного голодания. Все мысли были зациклены на одном:

Я спас Эшлинг.

Рискнул собственной жизнью, чтобы уберечь ее.

И что же сделала эта стерва? Отвергла меня и перестала со мной разговаривать.

Я взглянул на газету, которую Трой кинул мне на стол. Заголовок был напечатан дешевыми черными чернилами.

Пойман с поличным! Любовница миллиардера Джеральда Фитцпатрика пишет скандальную книгу откровений!

Показания Барбары Макаллистер могут изменить правила игры для американской королевской семьи. Со вчерашнего дня акции компании значительно упали.

Это нисколько не улучшило мое скверное настроение, хотя я знал, что Джеральд, по всей вероятности, готов выброситься из окна небоскреба, в котором сейчас прятался.

Трой опустился в кресло напротив меня и устроился поудобнее, гоняя во рту зубочистку.

– Пришло время нанести решающий удар, Сэм. Я не стану сидеть сложа руки и смотреть, как ты разрушаешь прекрасную семью только потому, что жаждешь крови Джеральда. И не забывай, что брак и счастье твоей сестры тоже поставлены на карту. Ты слишком далеко зашел со своим комплексом Бога.

– У меня нет никаких комплексов, только божественный дар причинять боль. Я просто воздаю Джеральду по заслугам. – Я бросил ручку и откинулся на спинку кресла. – Он…