Монстр

– Да, знаю. Убил твоего нерожденного брата. Вынудил твою мать бросить тебя. Никто не предлагает посвятить Джеральда Фитцпатрика в рыцари. – Трой поднял руку, не давая мне заговорить. – Но вот ты жив и, черт побери, здоров, к большому огорчению Братвы. А значит, какой бы вред Джеральд тебе ни причинил, он не довел дело до конца. Так почему ты никак не покончишь с этим, не нанесешь заключительный удар, не поквитаешься и не продолжишь жить дальше?

Потому что тогда мне придется столкнуться с другой моей проблемой из семейства Фитцпатриков.

Насущной проблемой, которую я на протяжении нескольких недель пытался игнорировать.

С их дочерью.

Эшлинг сторонилась меня с тех пор, как сбежала из загородного дома посреди ночи, подобно тупой второстепенной героине фильма ужасов, которую первой убивают уже через десять минут от начала.

Я знал, что она благополучно пережила нашу небольшую ссору, потому что следующим вечером ездил к ее клинике, просто чтобы удостовериться, что никакой убийца с топором не порубил ее, пока она выбиралась из леса.

Ее «Приус» стоял у парадного входа. Она была жива, пусть и не в полном здравии.

Стало быть, она окончательно порвала со мной.

– Я хочу добиться от него признаний, – настоял я.

– А я хочу трахать свою жену по десять часов в день. И знаешь что? Похоже, нам обоим не светит получить желаемое, – рявкнул Трой. – С чего ты решил, что Джеральд добровольно придет к тебе и расскажет о том, как трахнул твою мать, а потом поимел и тебя? – Трой встал и выплюнул зубочистку на пол. – Повзрослей уже, Сэм. Твоя история не сходится, и, честно говоря, с каждым днем я все больше уверяюсь в мысли, что ты что-то недоговариваешь. Тебе никогда не было никакого дела до Кэт. Да, она бросила тебя, но пыталась связаться, а ты отверг ее, даже глазом не моргнув. Не впервой твой клиент поступает с тобой несправедливо. Ты прагматичный человек. Ко всему относишься спокойно. А эту твою сторону я не знаю и знать не хочу. Эмоциональную, сумасбродную, да к тому же допускающую стратегические ошибки. Если не будешь осторожен, то вскоре совершишь несколько довольно серьезных ошибок. Я же вижу. Поговори с Джеральдом прямо или бросай эту затею. Но это была последняя выходка, которую ты ему устроил. Твоя сестра замужем за его сыном, а теперь, когда Хантер и Киллиан стали присматривать за своей матерью, они в два счета выйдут на тебя. Ты это понимаешь?

– Закончил? – спросил я, неподвижно застыв в кресле и отвергая любые чувства, что исходили от Троя, который выглядел знатно взбешенным. Такое произошло впервые. Конечно, у нас и прежде случались конфликты, но в итоге мы всегда приходили к согласию. Но не в этот раз. – В таком случае, ты знаешь, где гребаная дверь. Мне жаль, что ученик превзошел своего учителя, но порой, старик, с этим ничего не поделаешь.

Он уставился на меня в полнейшем неверии. Как ни странно, я почувствовал, как желудок сводит снова и снова, будто он сворачивается в маленький квадратик оригами.

Трой ответил мне невнятным ворчанием и умчался прочь, оставив за собой легкий шлейф одеколона и газету с убойным заголовком.

Я снова сосредоточился на таблице и только тогда заметил, что компания совершила поездку на Мальдивы, которую я мог использовать, чтобы довести расходы до максимума. Удобная дыра в бюджете на восемьдесят тысяч долларов, с помощью которой можно сбить налоговую службу с толку.

Я начал предпринимать необходимые шаги.

Джеральд кровью заплатит за содеянное.

Даже если это будет стоить мне отношений с моим приемным отцом.

* * *

Отработав до полуночи, я снова заглянул в игральные залы, проверил столы и, убедившись, что мы получаем убойную прибыль, запер дверь своего кабинета.

К тому времени, когда я дошел до своего (свежеотремонтированного) «Порше», ночь сменила черные краски на синие. Я разблокировал двери и схватился за ручку, как вдруг мне между лопаток уперлось холодное дуло пистолета.

Раздавшийся следом голос невозможно было спутать с чьим-то другим.

Я узнаю его где угодно, потому что почти десять лет слушал его вопли.

– Попался, парень.

Джеральд.

* * *

– А теперь садись в машину и давай без резких движений. Я сяду на пассажирское сиденье, – велел он, а его голос, как и пистолет в руке, дрожал от адреналина и страха.

Я небрежно вскинул руки и ухмыльнулся.

– Ты хоть умеешь обращаться с пистолетом, Джерри?

– Не надо называть меня Джерри. – Он вдавил металл в мою кожу. – Мое имя Джеральд. Ты единственный зовешь меня Джерри, а я это на дух не выношу. Я спускал это тебе с рук, потому что считал выражением привязанности.

– Ты ошибался, – невозмутимо ответил я.

– А то я не знаю. В машину. Живо. И без фокусов. Я буду стрелять на поражение, Бреннан. Ты лишил меня всего. Семьи, бизнеса, гордости.