Молодые львы

– Это безобразие! – решительно заявила мадам Дюмулен. – Американцы не имеют права так поступать с нами! Если пришли, пусть остаются! Или пусть не появляются вовсе! Я требую, чтобы нас защитили от немцев!

– Это преступление, – вмешался мужчина с красным крестом. – Французских рабочих расстреливают, как бродячих собак, потому что им не хватает патронов, а вы хотите, чтобы они сидели здесь с тремя винтовками и сотнями патронов.

– Дамы и господа, – заговорил Майкл громким, хорошо поставленным голосом, стоя в машине. – Я хотел бы сразу…

– Берегись! Берегись! – прервал его пронзительный женский вопль, раздавшийся за спиной.

Майкл оглянулся. На площадь выехал открытый автомобиль. В нем, подняв руки, стояли двое мужчин в серой военной форме.

Толпа вокруг джипа на какие-то мгновения оцепенела.

– Боши! – наконец воскликнул кто-то из мужчин. – Они хотят сдаться.

А потом совершенно неожиданно, когда автомобиль поравнялся с джипом, оба немца с поднятыми руками присели и автомобиль рванулся вперед, к повороту на дорогу в Париж. С заднего сиденья поднялся третий немец, загрохотал автомат, послышались крики раненых. Майкл сначала вытаращился на мчащийся автомобиль, потом наклонился за карабином. Он уже успел поставить его на предохранитель и теперь никак не мог передвинуть рычажок обратно.

За его спиной прогремели выстрелы. Водитель внезапно вскинул руки, автомобиль бросило на бордюрный камень, он подпрыгнул, развернулся и врезался в витрину углового магазинчика. Жалобно зазвенел жестяной ставень, слетая с петли, вдребезги разлетелось стекло. Автомобиль медленно опрокинулся на бок, из него вывалились два трупа.

Майкл наконец-то справился с предохранителем. Стелвато, застыв от изумления, сидел, не отрывая рук от руля.

– Что произошло? – Голос у него разом сел. – Что тут, черт побери, творится?

Майкл обернулся. Кейн стоял с карабином в руках, разглядывая убитых немцев. Его окутывал резкий запах сгоревшего пороха.

– Знай наших! – Кейн улыбнулся во весь рот, обнажив желтые зубы.

Майкл вздохнул, вновь посмотрел на площадь. Французы медленно, с трудом поднимались, не отрывая глаз от разбитого автомобиля. На брусчатке среди толпы остались лежать двое. Майкл узнал Жаклин. Ее юбка высоко задралась, открыв мясистые бедра. Мадам Дюмулен нагнулась над ней. Где-то зарыдала женщина.

Майкл вылез из джипа, Кейн последовал за ним. Осторожно, с карабинами на изготовку, они направились к перевернувшемуся автомобилю.

«Кейн, – с горечью думал Майкл, глядя на две серые фигуры, распростершиеся на тротуаре, – так среагировать мог только Кейн. Он повел себя, как и положено солдату, не терял ни секунды, пока я возился с предохранителем. Немцы добрались бы до Парижа, прежде чем я изготовился к стрельбе…»

В автомобиле ехали четверо: три офицера и водитель-солдат.

Он был еще жив, на его губах пузырилась кровь.

Солдат пытался уползти на четвереньках, но, увидев приближающиеся ботинки Майкла, застыл на месте.

Кейн оглядел офицеров.

– Покойники, – доложил он с усмешкой. – Все трое. За это мы должны получить как минимум по «Бронзовой звезде»[86]. Скажи Павону, чтобы он написал представление. А как насчет этого? – Кейн указал мыском ботинка на водителя.

– Он не в лучшей форме. – Майкл наклонился, коснулся плеча немца. – Ты говоришь по-французски?

Водитель поднял голову. Совсем молодой парень, лет восемнадцати или девятнадцати. Кровавая пена на губах, перекошенное от боли лицо. Он был похож на жалкого зверька. Водитель кивнул, и, видимо, это движение отозвалось болью во всем его теле. Капля крови упала на ботинок Майкла.

– Не двигайся, – шепнул Майкл на ухо раненому. – Мы постараемся тебе помочь.

Юноша осторожно лег на брусчатку, медленно перекатился на спину и застыл, глядя на Майкла сквозь пелену боли.

Вокруг уже собрались французы. Мужчина с красным крестом на рукаве держал в руках два автомата.

– Прекрасно, прекрасно! – восклицал он. – Это очень пригодится нам в Париже. – Мужчина нагнулся к водителю, выхватил у него из кобуры пистолет. – Очень хорошо. Девятимиллиметровые патроны у нас есть.

Увидев красный крест на нарукавной повязке француза, раненый прошептал:

– Доктор… Доктор, помогите мне.

– Я не доктор, – радостно ответил француз, тронув рукой повязку. – Это маскировка. Чтобы проехать мимо твоих приятелей на дороге. Я не доктор. Пусть тебе помогает кто-нибудь еще… – Он разложил добытые сокровища на брусчатке и начал осматривать их на предмет повреждений.

– Не тратьте время на эту свинью, – раздался рядом ледяной голос мадам Дюмулен. – Избавьте его от мучений.

Майкл в изумлении воззрился на нее. Мадам Дюмулен стояла у головы раненого, сложив руки на внушительных размеров груди. Судя по суровым лицам окруживших их мужчин и женщин, она выразила общее мнение.

– Но подождите, – попытался возразить Майкл. – Этот человек взят нами в плен, а пленных наша армия не расстреливает.

– Доктор… – взывал раненый с брусчатки.

– Убейте его, – потребовал кто-то из мужчин.

– Если американцу жалко патронов, я добью его камнем, – добавил другой голос.