Молодые львы

Грузовик двинулся с места первым. Кристиан следом за фон Шлайном залез в кабину маленького автомобиля, и они покатили по предрассветным улицам к штабу СС.

Глава 32

Город Майклу определенно не нравился. Из окон не свешивались флаги, которые встречали их на всем пути от Кутанса, не было и самодельных плакатов, приветствующих американцев, а два увидевших джип француза юркнули в дома, как только Майкл обратился к ним.

– Останови, – приказал он Стелвато. – Что-то здесь не так.

Они уже въехали на окраину, и Стелвато тормознул на широком перекрестке. Дороги убегали в серое утро, неприветливые, пустынные. Город словно вымер. Все окна каменных домов закрыты ставнями, на улицах ни велосипеда, ни автомобиля, ни повозки. После месяца, проведенного среди людей – то на дорогах, забитых бесконечным потоком танков, грузовиков, бензовозов, артиллерийских установок, пехотных частей, то в городах, где их сразу окружали толпы ликующих, празднично одетых французов и француженок, размахивающих флагами, хранившимися в тайниках все годы Сопротивления, и распевающих «Марсельезу», – окружающая их сейчас мертвая тишина казалась особенно зловещей и угрожающей.

– В чем дело? – осведомился с заднего сиденья Кейн. – Сели не в тот поезд?

– Не знаю! – со злостью бросил Майкл.

Три дня назад Павон приказал Майклу взять Кейна с собой, и все эти три дня Кейн постоянно на что-то жаловался. И война шла не так быстро, как бы ему хотелось, и жена писала ему, что получаемых денег не хватает на прокорм семьи, поскольку цены уже совсем не такие, как прежде. Спасибо Кейну, цены на мясо, масло, хлеб и детскую обувь намертво впечатались в память Майкла. «Если в семидесятом году, – раздраженно думал Майкл, – кто-нибудь спросит меня, сколько стоили гамбургеры в сорок четвертом, я без запинки отвечу: шестьдесят пять центов за фунт».

Он достал карту, разложил ее на коленях. За его спиной Кейн снял карабин с предохранителя. Ковбой, думал Майкл, вглядываясь в карту, безмозглый, жаждущий крови ковбой…

Стелвато, сидя рядом с ним, курил, сдвинув каску на затылок.

– Знаешь, от чего бы я сейчас не отказался? От одной бутылки вина и от одной француженки.

Стелвато, то ли по молодости, то ли от избытка храбрости, то ли по глупости, не чувствовал опасности, которая висела в воздухе в это хмурое осеннее утро, которой веяло от этих домов, совсем не радующихся прибытию освободителей.

– Приехали куда надо, – Майкл оторвался от карты, – но мне тут определенно не нравится.

Четырьмя днями раньше Павон направил его в 12-ю армейскую группу с целым мешком рапортов о результатах инспекции десятка городов. Они выясняли состояние коммунального хозяйства, уточняли запасы продовольствия, собирали у местных жителей информацию о должностных лицах, сотрудничавших с оккупантами. Доставив бумаги по назначению, Майкл должен был встретиться с Павоном в штабе пехотной дивизии. Когда Майкл прибыл туда, дежурный по штабу сообщил, что Павон уехал на день раньше и теперь Майкл должен встретиться с ним завтра утром в этом городе. В десять ноль-ноль в город должен был войти авангард оперативной бронетанковой группы, в которой в настоящий момент и находился полковник Павон.

На циферблате часов Майкла маленькая стрелка уже подошла к цифре одиннадцать, но, за исключением небольшого прямоугольника картона с надписью на английском «пункт водоснабжения» над стрелкой, присутствия освободителей в этом уголке Франции не наблюдалось. Во всяком случае, Майкл не находил доказательств того, что после 1919 года на эту землю ступала нога американца.

– Поехали, – подал голос Кейн с заднего сиденья. – Чего ждем? Я хочу увидеть Париж.

– Париж пока не наш. – Майкл сложил карту, пытаясь все-таки понять, что означают эти притихшие, пустынные улицы.

– Утром я слышал по Би-би-си, – добавил Кейн, – что немцы в Париже запросили мира.

– У меня они ничего не просили. – Майкл пожалел о том, что рядом нет Павона, который взял бы на себя всю ответственность.

Последние три дня Майкл провел в свое удовольствие, разъезжая по празднующей победу Франции. Сам себе командир, никто не отдает тебе никаких приказов. Но в этом городе, в это утро ничего праздновать не собирались. И Майкл все больше утверждался в мысли, что решение, принятое им в течение последних пятнадцати минут, чревато тем, что к полудню их всех могут убить.

– Ладно. – Майкл локтем толкнул Стелвато. – Давай поглядим, что делается у пункта водоснабжения.

Стелвато включил двигатель. На малом ходу они свернули на боковую улочку и направились к мосту, переброшенному через неширокую речушку. Подъехав поближе, они увидели еще один указатель и большой брезентовый резервуар с насосом. Майкл уже решил, что пункт водоснабжения брошен, как и город, но тут заметил каску, осторожно выглядывающую из окопа, замаскированного ветками.

– Мы услышали шум мотора, – прозвучал голос из-под каски. Из окопа вылез молодой, бледный и, как показалось Майклу, испуганный солдат. За ним последовал второй. Солдаты подошли к джипу.

– Что у вас тут творится? – спросил Майкл.