Мокрая вода

– Удивительный вкус у водки после бани! Лёгкая она, как водица! – Василич снял свитер, закатал рукава рубашки, надел передник, на котором по белому полю были разбросаны разные овощи в натуральную величину.

– Давайте я все-таки сделаю чанахи, как обещал.

– Может, помочь?

– О! Надо почистить четыре картошины, две луковицы, сладкую перчину. Помидоры я сейчас кипяточком обдам, кожицу снять надо.

Он доставал овощи, складывал их в мойку.

– Сотейник есть?

– Глянь внизу в шкапчике. Массовик-сотейник.

– Ага, вот, нашёл.

– Мефодий, помоги повару, – попросил Варлам. – Пожалуйста.

Мефодий молча кивнул, встал к раковине, стал чистить овощи.

Василич ловко нарезал их на небольшие кубики, скидывал в чугунный сотейник. Включил электрическую плиту на средний накал. Вскипятил воду, ошпарил помидоры.

Варлам уже разливал. По второй.

– Вот это правильно! – одобрил Боб. – Никогда не забуду – у нас в пионерском лагере висел транспарант. «Учение партии правильно, потому что оно верно». Вороньё всё норовило присесть, а он раскачивается, они хвостами вертят, балансируют, норовят на бошки нам какнуть, не к столу будь сказано!

– Ладно! За детство счастливое наше спасибо, родная страна! – сказал Василич, подходя к застолью и поднимая свой стакан. – Ноу коммент – без комментариев! – Может, так шустро не гнать? – осторожно спросил Михалыч. – Вон уже одной бутылки нет.

– Молчи, совесть ты наша неуёмная!

– У меня есть настоечка кедровая, если что, – успокоил Варлам. – Энзэ.

– Да тут и сгонять недалече, – сказал Боб. – Дольше на лифте, чем до магазина!

– Я как-то достал в года застойные десять бутылок по ноль семь спирта питьевого под новоселье, – стал вспоминать Василич. – Думаю, надо водки приготовить. А мне знакомый отъезжант продал книжку поваренную – Елена Молоховец, «Советы молодым хозяйкам». Одна тысяча девятьсот четвёртый год. Открываю раздел «Водки». Читаю: возьмите гарнц спирта! Думаю – что это за мера такая жидкости. Нашёл в справочнике: «гарнц» значит – двадцать один литр! Ох, не хрена себе, думаю, где их найдёшь на просторах СССРа! Так – намутил с корочками лимонными, перцем – один к трём, нормально получилось. Один знакомый подсказал: дед на центральном рынке кедровые орешки продаёт, настойка хорошая получается. Из расчёта стакан орешков на поллитра водки. Сутки – и будто в лесу заночевал, такой тонкий запах. Я бегом на базар. Дед есть, а орешки – закончились, остались только шишки. Взял одну небольшую, в банку поллитровую вставил, залил бутылкой водки. Знакомый с женой пришли в гости, я аккуратно перелил в графинчик. Цвет – изумительный, как коньяк. Аромат! Разлил по первой, хлопнули. И зубы – склеились! Там же смола, в шишке-то.

– И что – так весь вечер в тишине провели? – заинтересованно спросил Мефодий.

– Зачем? Ещё одной бутылкой водки развели, концентрацию уменьшили. Напились, конечно, как свинки морские, – закончил Василич.

– Я виски распробовал в последнее время, – сказал Геныч. – Дорого, но напиток полезный. Его можно под любую пайку принимать, и под первое, и второе, и сладкое – и прочее! Водка, она – аперитив. Горькая, аппетит поднять. Потом, когда наешься, она уже не так идёт. А виски – универсальная вещь!

– Я бывал за границей, – сказал от плиты Василич, – там почему-то на водку не тянет. А вискарь – прокатывает!

– Воздух другой! – убеждённо сказал Михалыч. – Вода другая. И люди, конечно!

– У-у-у! – протянул Боб. – Какие дивные ароматы!

Принюхались.

– Н-да-а, неплохо! – одобрили вразнобой.

– О! – подхватился Василич и полез в холодильник. – Ага – есть! Фасоль консервированная! Значит, сделаем классический рецепт. Некоторые ещё орешки толчёные кладут, греческие.

– Извращенцы! – подал голос от стола Геныч.

– Кто?

– Ну, эти – с орехами-то, греческими.

– Лично я – не приветствую, – согласился Василич. Лобио – это понятно, а в чанахи, думаю, ни к чему! И в харчо кладут тоже – на любителя… Ну вот. Теперь всё под крышку, и часа на полтора-два! – Он вытер руки о передник и подсел к столу.

– Так что, господа? Может, «ноль пять – пять» рассыпать пополам? – спросил Варлам и полез в морозилку.

Бутылка туманилась арктическим холодом, слегка дымилась в тёплой кухне.

– Памеленней, я запыссую! – сказал Боб. – Получится «ноль пять – ноль двадцать пять»?

– Это как? – спросил Василич Варлама. – Порутчик! Потрудитесь изъясняться точнее со старшим по званию!

– По пятьдесят на нос!

– Может, перейдем на пипетку? – сказал Геныч. – В глаза, для блеска. А дури – и так хватит!

– Так тебе не наливать?

– Ещё чего, третий же тост! За тех, кто в пути! Мы же все – в пути, по жизни! Святой Пантелеймон – покровитель странников! Сыпь! – приказал Геныч.

Выпили. Пряный аромат заполнил пространство и отвлекал от горько-солёной прелести закусок. Хотелось поесть как следует.

– А что, если мы перейдем на малый свет? – спросил Василич.

– Запросто! – Варлам включил настольную лампу возле ноутбука, убрал верхний свет.

– Чем темней, тем интимней!