Моя жизнь — что это было?

Шёл август 2002 года. Я работала у американцев, с Сандрой было всё так же нудно и трудно, но мне надо было копить деньги: речь о Юле уже и не шла, но вот мой тверской компаньон, которому я поставила контейнер плитки на условиях реализации в 2001 году, продал эту плитку и по условиям договора должен был уже давно со мной рассчитаться, никак мне всех денег не переводил, объясняя это, как водится, «производственными трудностями». Но мне же скоро нужно было отдавать деньги Рафаэлю, давшему мне их на моё дело. И я не могла его подвести!..

В выходные я часто ездила в гости к своим знакомым приятельницам.

С одной из них мы ездили и на экскурсию в Лос-Анжелес и в царство нудистов в Северной Калифорнии Эль Парадис (нас туда повезли ещё одни наши знакомые) и последнее было поездкой в красивое, действительно, райское место. И я думала, ехав по красивой дороге: «Франсиско, ты даже своей смертью сделал так, чтобы мне сейчас было хорошо, и я наслаждалась неожиданно пришедшей возможностью созерцать красоту этой американской природы»…

А как-то, возвращаясь однажды после моего визита к приятельнице «домой», случилось вот что. Мне нужно было проехать по хайвею буквально до ближайшего съезда, но, так как смеркалось, я ехала довольно медленно, боясь пропустить съезд, и не сразу услышала сирену полицейской машины, и пока она не обогнала меня и не остановилась передо мной, преграждая мне путь, я никак «не доезжала», что это мне требовалось остановиться. Наконец, я остановилась, ко мне подошли двое полицейских, сказали, что я нарушила минимальную скорость 35 миль в час, т.е. ехала медленнее, и потребовали предъявить права; я предъявила свои испанские права — я знала, что могла ездить по ним в течение 6 месяцев как турист. Но им мои права не понравились, они обыскали весь бардачок, потом велели мне выйти, надели наручники и велели сесть в машину и ждать, пока они не выяснят мою личность. Так я просидела в машине с полчаса, я задыхалась и от духоты и от стрессового состояния, в котором находилась; открыла дверцу, попросила у них воды, но они велели мне закрыть дверцу и сидеть молча. Наконец, они дозвонились до моего хозяина, который подтвердил мою личность, после чего сняли с меня наручники и разрешили ехать в их сопровождении домой. Дома объяснились с хозяином, наконец, уехали, а хозяин объяснился со мной, сказав, что только благодаря тому, что шеф полиции его знает, меня отпустили. На следующий день я по телефону договорилась о встрече с шефом полицейского участка и поехала на встречу с ним с жалобой на полицейских. Я заявила начальнику, что со своими правами я имела полное право ездить в США и что грубость полицейских рассматривала как явное превышение полномочий, т.к. они обращались со мной, как с преступницей. Начальник заверил меня, что они будут наказаны, что они позвонят и извинятся передо мной. Но никаких звонков с извинениями не последовало. И я убедилась в том, что граждане перед полицейскими у них в США вообще бесправны.