Моя жизнь

Не все наши предложения были приняты, поэтому у нас оставалось еще много «боеприпасов» для последних двух с половиной недель избирательной кампании. Республиканцы заблокировали «Билль о правах пациентов»; не позволили принять закон, регулирующий торговлю табачными изделиями, который предусматривал увеличение налога на продажу сигарет и запрет рекламы табачных изделий, нацеленной на подростков; затормозили прохождение в Сенате законопроекта о реформе финансирования избирательных кампаний, несмотря на то что сенаторы-демократы единодушно поддержали его после того, как он был утвержден Палатой представителей; отвергли законопроект о повышении минимальной заработной платы и, что меня особенно удивило, мое предложение выделить ассигнования на строительство или ремонт пяти тысяч школ. Они также отказались предоставить налоговые льготы производителям и потребителям «чистой» энергии и энергосберегающего оборудования.

И все же, учитывая соотношение сил в Сенате, это был отличный бюджет, утвержденный во многом благодаря Эрскину Боулзу и его умению вести переговоры. Это стало очередным успехом после утверждения сбалансированного профицитного бюджета в 1997 году и, как я сказал Эрскину, «достойным завершением его деятельности».

Через четыре дня, как раз перед тем как снова отправиться в Уай-Ривер, я назначил преемником Эрскина Джона Подесту, поскольку Боулз настойчиво рекомендовал именно эту кандидатуру. Я знал Джона уже почти тридцать лет: мы познакомились с ним в 1970-е годы, во время кампании по выборам в Сенат Джо Даффи. Он успел поработать помощником и заместителем руководителя аппарата Белого дома, хорошо знал специфику работы Конгресса и помогал определять нашу политику в сферах экономики, безопасности и международных отношений. Джон был страстным борцом за защиту окружающей среды и знал об информационных технологиях больше, чем кто-либо другой в Белом доме, за исключением, пожалуй, Ала Гора. Он обладал и необходимыми для этой работы качествами — живым умом, умением не обижаться на критику, остроумием — и, что немаловажно, играл в мою любимую карточную игру «черви» даже лучше, чем Эрскин Боулз. С приходом Джона в Белом доме сложилась чрезвычайно эффективная команда, в которую входили также заместители руководителя аппарата Стив Ричетти и Мария Эчавесте, а также помощница Джона Карен Трамонтано.

После всех испытаний и побед, совместных игр в гольф и карты мы с Эрскином стали близкими друзьями. Мне его очень не хватало, особенно как партнера по гольфу. Часто, когда нам бывало трудно, мы с Эрскином отправлялись на поле для гольфа Сухопутных войск и Военно-морских сил, чтобы сыграть одну-две партии. Перед тем как уйти в отставку, нам часто составлял компанию мой друг Кевин О’Киф. На поле для гольфа нас всегда сопровождал Мел Кук — работавший там отставной офицер, который знал это место как свои пять пальцев. Иногда мне приходилось пройти четыре или пять лунок, прежде чем у меня получался приличный удар, но красота окружающей природы и любимая игра помогали мне забыть обо всех неприятностях. Я продолжал ездить туда и всегда скучал по Эрскину. Но, по крайней мере, он «передал меня в хорошие руки», рекомендовав на свое место Подесту.

Вскоре Белый дом покинул Рам Эмануэль. С тех пор, как он начал работать со мной в качестве финансового директора моей избирательной кампании в 1991 году, в его жизни произошло важное изменение: он женился и теперь хотел обеспечить свою семью. У Рама был особый дар воплощать идеи в жизнь. Он видел возможности там, где другие их не замечали, и умел выделить детали, которые как раз и определяют успех или неудачу. После нашего поражения в 1994 году он приложил все усилия к тому, чтобы избиратели узнали меня таким, каким я был в действительности. Через несколько лет Рам вновь вернулся в Вашингтон, на этот раз в качестве конгрессмена от Чикаго — города, который, по его мнению, должен быть столицей мира. Я заменил его Дугом Сосником, политическим директором Белого дома, который был почти таким же предприимчивым, как и Рам, хорошо знал расстановку сил в Конгрессе, всегда предупреждал об опасностях, связанных с той или иной ситуацией, но при этом не убеждал меня отказаться от решительных действий и, помимо всего прочего, прекрасно играл в «черви». Обязанности политического директора стал выполнять Крейг Смит — он занимал такой же пост и во время избирательной кампании 1992 года.