Моя по умолчанию

– Жаль, что тебе пришлось перекраивать расписание. И только.

Ах вот как? Значит, обо всем остальном она не жалеет?

Губы помимо воли растягиваются в широкую, ну, просто до ушей, улыбку. Конечно, это не окончательная капитуляция, но неплохая подводка к ней. Ничего-ничего. Я подожду. В конце концов, на моей территории убедить ее будет гораздо проще. А уж я приложу к тому все усилия. Ну, и тяжёлую артиллерию подключу. В виде деда и сына.

С каким-то непривычным волнением веду Данаю в свой дом. Гремя ключами, открываю дверь и отступаю в сторону. Мол, вот, чем богаты, как говорится.

– Ой! А вещи? Мы же даже за вещами не заехали, Жора!

– А Нюта, по-твоему, куда делась? Сейчас все привезет.

– Значит, ты и мою помощницу в это втянул? – подпирает бока Даная. – Не слишком ли ты самоуверен?

– Может быть...  Но другим я уже не стану. Так что ты привыкай, ага? – наклоняюсь, чтобы помочь ей снять обувь. Ни перед кем не становился на колени, а перед ней, вот, стою.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты совершенно невыносимый?

– Нет, Данай. Я же такой исключительно рядом с тобой. Или ты можешь представить, чтобы я перед кем-нибудь другим так выворачивался?

Она сглатывает. И когда я, ее разув, выпрямляюсь, очень нежно касается моей щеки ладошкой.

– Удивительный ты зверь.

Глава 10

Даная

– Господи, ну, наконец-то! Мы уже не знали, что думать! Разве так можно, Даная?! Вот придешь – я тебе уши надеру. Веришь? Ты же… придешь?

Под конец своей гневной отповеди голос Галки – моей лучшей подруги и директора Фонда по совместительству, срывается. Будто она, начитавшись многочисленных сообщений в прессе, действительно поверила, что я изуродована и теперь даже носа из дома не высуну. Однозначно, с этим нужно что-то делать. Я даже понимаю, что. Но никак не могу собраться с силами и выйти в прямой эфир Инстаграм. Я банально не готова обнажить душу перед миллионами любопытствующих. Слишком хрупкой я себя чувствую. Слишком расшатанной.

– Ну, конечно, приду! Как только это станет возможным. О чем речь, Гал?

– Так ты правда в порядке?

– Так… Все ясно. Я сейчас перезвоню.

Отключаю вызов и перезваниваю с видео.

– Даная! – Галка падает в кресло и начинает реветь. Моя стойкая, непоколебимая Галка, которая повидала столько человеческого горя, что, казалось бы, должна стать к нему нечувствительной. А ведь нет!

– Да. Это я. И прекрати плакать.

– Кто плачет? Я?! Вот еще! Я не плачу, я в бешенстве. Ты вообще читала, что про тебя пишут? Что у тебя отвалился нос, что ты ослепла на оба глаза и стала лысой. Представляешь, в каком мы все здесь ужасе?

– Да уж.

– А нападение-то? Нападение было?

– Было, Гал. Мне просто повезло. Во-первых, в тот день у меня была жутчайшая мигрень, и я надела очки, чтобы свет не резал глаза, а во-вторых – у Нюты в руках оказалась вода, которой мы тут же смыли кислоту.

– Нет, я поражаюсь тебе, Дадина. Вот я бы в такой ситуации ни в жисть не сообразила, что надо делать!

– Так и я не сообразила, что ты. Мне помогли. Был там один человек…

– Что за человек?

– Да какая разница?

– Ну, привет! Надо ж его как-то отблагодарить.

– Так, один мужчина. Мы с ним вроде как встречаемся.

– Вроде как?

– Там все сложно, Гал. Давай лучше о делах поговорим.

– С ума сошла? О делах?! Я хочу знать, какой мужчина решится встречаться с беременной бабой. Нет, ты, конечно, красотка, никто не спорит, но все ж… Это какой-то экстрим! Тебе не кажется? Отклонение. Я где-то читала, что есть мужики, которые могут трахать только беременных. Ты прикидываешь?! Специально ищут таких.

– Прекрати. Георгий точно не из их числа.

– Ты не можешь быть в этом уверена.

– Могу. И вообще я беременна от него.

– Ч-чего-о-о?

– Не спрашивай. Так вышло. Чудовищная ошибка.

– Кино и немцы!

– Только, Гал, я прошу, не распространяйся, ладно?

– Да не вопрос. Но с тебя подробности, а пока… – Галка вытягивает шею и, видимо, прикрыв динамик рукой, что-то спрашивает у кого-то мне невидимого. Черт, мы были с ней не одни?!

– Галка! Только не говори, что нас слышали!

– Чего?! А, нет. Что я, по-твоему, совсем спятила? Сейчас… Тут тебя кое-кто хочет видеть.

Галка куда-то идет. Слышу лишь ее дыхание и гулкий, разносящийся по коридору звук шагов. А дальше изображение меняется – Галка переключается с фронтальной камеры на основную, и я вижу… вижу целую толпу детишек, их родителей, врачей, медсестер. Всех тех, кому помогал и помогает прямо сейчас наш Фонд. В руках у некоторых шары и плакаты. К глазам подкатываются слезы, и из-за них мне не очень хорошо видно, что же на них написано. «Мы с тобой», «Все будет хорошо» и… еще один. Но там уж точно не разобрать букв.

– Вы простите, Даная Васильна, вам сейчас наверняка не до нас, но нам было крайне важно, чтобы вы знали – мы с вами, – выступила вперёд самая бойкая наша мамочка.

– И молимся за вас, – едва слышно шепчет, напротив, самая тихая.

– Не знаю, что сказать. Это ужасно трогательно. Я сейчас разревусь. А мне нельзя из-за ожога, – всхлипываю.