Моя плоть сладка

– Теперь нам остается только ждать.

Коннорс почувствовал на своем лбу холодный пот.

– Да. Ждать…

Он отправил рукописи в четверг. Шад Шейфер получит их в Нью-Йорке в понедельник утром… А в пять часов их служанка-индианка постучала в дверь и сообщила, что для сеньора Гемеса получен новый телеграфный перевод.

Отправляясь за деньгами, Коннорс взял с собой Элеану. Она хотела знать, как они поедут – поездом или автобусом.

– Я еще не решил, – ответил ей Коннорс, – но, так или иначе, мы сегодня уедем. Обязательно!

За последние три дня нервы их окончательно издергались. Он понимал, что это – месть Эстебана за сцену во «Фламинго», Генерал считал делом своей чести разыскать их. Выйдя с почты, Коннорс повел Элеану мимо отеля «Навидад», как вдруг заметил суету в холле отеля, расположенного напротив остановки автобусов. Коннорс подумал, что там встречают кого-то, но, присмотревшись, увидел знакомую физиономию. То был служащий из отеля «Моралес» в Урапане. Офицер полиции заставлял его проходить вдоль выстроенных в шеренгу мужчин и женщин, и тот внимательно вглядывался в каждого.

Элеана схватила Коннорса за руку.

– Что там такое?

– Полиция знает или подозревает, что мы находимся в Гвадалахаре. Они собираются прочесать все отели. И служащий из «Моралеса» привезен сюда, чтобы опознать нас.

Два автобуса в конце стоянки были готовы к отправлению. На одном красовалась табличка «Мехико», на другом – «Сан-Луис-Потоси». В какой-то момент Коннорс был готов побежать, но взял себя в руки. Он пойдет и купит на станции билеты. Служащий и шофер смогут описать их приметы и назовут место, до которого они взяли билеты. Они окажутся в еще более сложной ситуации. Но если они смогут выбраться из Гвадалахары и сесть в автобус, направляющийся на восток через небольшие селения, им, может быть, удастся избежать западни.

Между отелем, который осматривался полицией в настоящий момент, и «Навидадом» было еще два отеля. Их осмотр требовал времени. Когда полиция доберется до «Навидада», индианка расскажет о них и проводит в их номер. Индианка не будет знать, что они уехали, и полиция, уверенная в их возвращении, станет их дожидаться и на время прекратит свои поиски.

С мокрыми от пота руками Коннорс повернулся к Элеане и бросил ей:

– Подожди меня.

Он вошел в здание автостанции, взял два билета на Мехико и, чтобы служащий лучше запомнил его, заплатил бумажкой в сто песо. Пока тот отсчитывал ему сдачу, Эд изучал дорожную карту, прикрепленную к стене напротив него. Потом, вернувшись к Элеане, он отвел ее к стоянке такси и нанял одно, попрося отвезти их в Папотинаето, ближайшее местечко, находящееся в двадцати милях к востоку от Гвадалахары.

Выбравшись без помех из города, он протянул автобусные билеты Элеане.

– Вот, возьми, разорви их и выбрось в окно.

Элеана вопросительно посмотрела на него.

– Что это?

– Ложный след, – коротко ответил Коннорс.

В Папотинаето они подождали автобус, идущий на Сан-Луис-Потоси, и доехали на нем до Лагос-де-Морено. Далее они ехали с частыми пересадками. Днем переходили из одного автобуса в другой, а вечером останавливались в небольших отелях у дороги. По сравнению со всеми этими убежищами отель «Навидад» казался им отелем-«люкс». Но зато никто не пытался их остановить. Пассажиров нигде не проверяли. И когда они приехали в Монтеррей, Коннорс сомневался, что сам генерал Эстебан смог бы их узнать.

Они были очень грязными. Его борода стала черной и густой. Он купил Элеане шерстяную шаль, чтобы заменить шелковую. В одну из кос она воткнула цветок. Ее белый корсаж позволял видеть бронзовую грудь. Учительница исчезла. С ввалившимися от напряжения и усталости щеками, с глазами, обведенными синими кругами, Элеана походила на маленькую метиску, которая решила жить по-мексикански, забыв про свою белую кровь. Они ели то, что могли достать во время остановок автобусов, то, что можно было купить в лавчонках, и время от времени пили в целях профилактики ром.

Достаточно было тени, чтобы заставить их дрожать, когда они прибыли в Нуэво-Ларедо и вышли из автобуса. Но никто не обратил на них внимания. Элеана плакала. Столько всего произошло! Они совершили такое тяжелое путешествие! И освобождение было так близко-по ту сторону моста. Но оставался еще мост, который нужно было перейти. Мост – последняя преграда.

Коннорс потратил полчаса на поиски нужного им отеля – типично мексиканского отеля, который служит местом свидания парочек в конце недели. Он решил перейти пограничный мост в субботу вечером. Была пятница, и в ближайшие двадцать четыре часа Элеана и он должны будут снова стать американцами.