Моя. Я так решил

— Интересно, почему ей для этого пришлось шифроваться? — вопрос вырывается сам собой, и он не особенно понятен, но Бурин реагирует адекватно. Вот что значит, опер бывший.

— Потому что долго по официальным каналам. Прикинь, состава преступления нет, девка, скорее всего, заключила легальный договор, по которому она там официально танцует и неофициально не танцует. В розыск ее объявили, а потом сразу сняли, видел даты? В тот же день. То есть, сестра обнаружила пропажу, воспользовалась связями, чтоб сразу же объявили, у нас обычно так сходу не делают такого, а потом, когда выяснила, что произошло, маякнула своим, и они ее с розыска сняли. Или, может, она не хотела, чтоб снимали, все же, если в розыске, то через интерпол и прочее… Хотя, нет, все равно долго и сложно. И кто ее искать-то будет? Фирмешка эта, после кипиша, сто процентов свернулась бы, и концы вообще потерялись… А тут она рванула по следам, наверно, документы нашла, договор, может… Вот только непонятно, почему сама… Почему ей ее жених не помог? Наверняка, имеет возможности для этого, и даже связи. Я таких ушлых знаю, у них все подхвачено обычно. И вообще… Странное поведение. Ты бы отпустил свою бабу хрен знает куда, в опасность? Чтоб самому по вип-борделям разгуливать?

Скалюсь… Не надо по больному. Я бы не отпустил, если б баба хотя бы обозначила свои намерения. Может, тут та же самая херня.

— Ну вот… А он мало того, что отпустил, так еще и не подстраховал никак… Или косвенно подстраховал. Все же, очень быстро они прошли таможню, очень быстро… Не просто так, понимаешь же?

— Понимаю.

— Ну, раз понимаешь, то должен понять и все остальное.

— Что именно?

— То, о чем я тебе говорил. Отвали от этой бабы. Она не для тебя.

— Не твое дело, Бур.

— Не мое, да. Мое дело — сторона. Но будет жаль, если тебя пришьют, дебила… Ты — не самый вонючий кусок говна в моей жизни.

— Ну спасибо…

— Да вот вообще не за что. Все, выпить нечего больше? Тогда я пошел. И совет мой запомни, Конь. Потом спасибо скажешь.

— Ага…

Бурин уходит, а я еще долго сижу за столиком, попивая бесконечный бокал пива и изучая фотки моей Эвиты.

Пытаясь найти в этой роскошной, холодной бабе ту самую удивленную, испуганную и растерянную девчонку, с глазами дьяволенка, которая доверчиво побежала со мной в яркость сиесты Аргентины. И потом, ночью, за руку взяла. Сама.

Ищу — и не могу найти.

Ощущаю себя редкостным дебилом при этом, вспоминаю, как ржал над выражениями физиономий Коня и Егеря, когда они смотрели на Масю, когда говорили о ней… Мне казалось, что это все — наигранное. Правда, я и сам свою морду не сильно контролировал, как выяснилось потом, после просмотра видосов с крещения малого… Но все равно это было не то.

И мне казалось, что я-то до такой степени маразма не дойду.

И вот теперь, Коник, у меня для тебя плохие новости…

За одну неделю… Хотя, какую, нахер, неделю? За одни блядские сутки! Я сошел с ума. Просто свихнулся.

Самое прикольное, что отчет в этом полностью себе отдаю. От этого хочется одновременно ржать и кого-нибудь прибить.

Отчетливо чешутся кулаки, ловлю себя в полете и переобуваюсь.

Нет уж, и без того рожа битая. А мне надо быть красавчиком, когда к Эвите поеду.

Завтра.

Завтра поеду к ней.

И похер на предупреждения и советы. Сумасшедшие мыслят другими категориями.

Глава 19

Я, вообще-то, парень ни разу не терпеливый, и темперамент не меняется с течением времени. Зато острые углы сглаживаются из-за разных обстоятельств жизненных. Например, в засаде мне сидеть — привычное дело.

Позабытое, конечно, но привычное. Руки, как говорится, помнят…

Разглядываю эти самые руки, рассеянно почесываю сбитые костяшки, потом пялюсь в очередной раз на изрядно побитую морду в зеркало заднего вида… Да уж… Вид, конечно, не для первой встречи после разлуки… Недолгой, но все же.

Хотя, с другой стороны, Эвита меня только с битой рожей и видела… Может в нормальном виде и не узнать, а так хоть какие-то шансы…

Так, стоп, Коник, как обзывает меня Мася постоянно… Стоп. Что значит «какие-то шансы»?

Не какие-то! Охеренные! Охеренные у меня шансы! И не шансы даже, а полная, мать его, уверенность в том, что все будет хорошо!

В родных березках она от меня не убежит. Пока сам не отпущу. Вот. А отпускать я ее не планирую… Не для того ловил.

Аутотренинг прерывает здравая мысль, что еще нихера не поймал. И что вообще-то моя Эвита — чужая невеста, как поет какой-то сладкоголосый мужик из времен моего детства… Так что пока рано думать о том, что не отпущу. Надо поймать для начала.

Закуриваю, наплевав на ограничения и на то, что, вроде как, бросаю периодически. Попробуй тут бросить, когда такое…

И успеваю сделать один вдох, как во дворике, самом обычном, кстати, нихера не элитном, хотя и недалеко от центра столицы, намечается шевеление.