Мой любимый негодяй

В понедельник утром, спустя три дня после того, как Тристан проводил Люси домой, его срочно вызвали в Эшдаун. Тристан почти не сомневался, зачем Рочестеру потребовалось его присутствие.

Подозрения подтвердились в первый же момент, когда он вошел в крипту. Рочестер нависал над столом, побагровевший от ярости, – настоящий ангел гнева.

На столе лежал «Пэлл-Мэлл газетт» – листок, печатающий одни сплетни.

– Объясни. Мне. Это. – Рочестер несколько раз ткнул указательным пальцем в страницу.

Смотреть не было необходимости – Тристан знал, что на странице изображена карикатура: очень высокий, элегантно одетый джентльмен, плотоядно ухмыляясь себе под нос, шагает по мостовой, ведя на поводке перевозбужденного щенка. Обладая некоторой долей воображения, можно было разглядеть в болтающейся на ошейнике подвеске сходство с крестом Донкастеров. Подпись гласила: «Джентльмен на вечерней прогулке». Довольно беззубо; наверное, в последний момент художник перепугался.

– Что ты скажешь в свое оправдание? – рявкнул Рочестер.

Тристан сцепил руки за спиной:

– Тут виноват Оскар Уайльд.

– Что?

– Просто дурацкая карикатура.

Кажется, Рочестер сейчас начнет извергать пламя.

– Она едва не стоила мне твоей помолвки!

Тристан окаменел. Помолвки?! Все это было бы смешно, если бы не удавка на шее – мама, которая тосковала наверху, в восточном крыле.

– Лорд Артур был пьян. Другие студенты, тоже нетрезвые, видели, что он ведет себя как идиот. Кому-то пришло в голову нарисовать на эту тему забавную карикатуру.

Рочестер подступил на шаг ближе. В его глазах промелькнуло что-то зловещее.

– Тебя было трудно переваривать и в качестве второго сына. А в качестве наследника ты вызываешь у меня тошноту.

Надо же, задело за живое. То, что Рочестер недооценивал сына, едва ли было секретом, однако сейчас его презрение достигло предельных высот.

Рочестер вернулся за стол.

– Нужно принять меры. Вот.

Он протянул листок бумаги. Какой-то список? Отец составил для него список?.. Помня о маме, по-прежнему томившейся в западном крыле, Тристан взял его, бегло просмотрел и озадаченно наморщил лоб:

– Я должен явиться на домашнюю вечеринку к скандальному герцогу и там искать расположения старых знакомых? И в этом состоит ваш план по восстановлению моего доброго имени?

– Монтгомери – идиот, потому что женился на шлюхе, однако этого человека нельзя игнорировать, если он разослал приглашения, а в гостях ожидается принц. Один из нас должен присутствовать. Учитывая сложившиеся обстоятельства, пойдешь туда ты.

Рочестера переполняла злоба: кто-то восстал против святой троицы – королева, традиции, общество – и устоял. На деле сломать герцога было практически невозможно; как только человек типа Монтгомери разорвал цепи, сковывающие его разум, он отказался от надлежащего поведения и стал свободно удовлетворять свои желания. Отвратительная вещь – свободный разум, да к тому же и неуправляемый.

– Принц Уэльский оказывает всяческую поддержку кампании в Афганистане, – продолжил Рочестер. – Веди себя прилично в его присутствии.

– Да, да. – Тристан сунул список в нагрудный карман. – Кстати, я уже предпринял шаги по спасению моей репутации.

– Что ты задумал? – Взгляд Рочестера наполнился подозрением.

– Завтра информация появится в «Пэлл-Мэлл газетт». Или в другой британской газете.

После скандала с Артуром Сеймуром выбора не оставалось – пришлось организовать отвлекающий маневр. Высший свет мало что любит больше, чем великие разоблачения.

В западном крыле мама по-прежнему спала. Даже не очнулась, когда Тристан отдернул шторы и наполнивший комнату дневной свет упал ей прямо на лицо.

На прикроватном столике остывал очередной нетронутый обед.

– Мама, – громко позвал Тристан.

Она не пошевелилась.

Тристан подошел ближе к кровати. Лицо матери осунулось; в косу была вплетена бледно-голубая шелковая ленточка – словно маленькая полоска неба. Какая ирония.

Тристан присел на матрас, тот сразу прогнулся под его весом. Никакой реакции. Словно на постели лежал мешок с мукой. Мама хоть понимает, где находится? Возможно, в таком состоянии она не заметит разницу между гостевой комнатой в доме генерала Фостера и койкой в приюте.

Тристан сжимал и разжимал кулаки. Возможно, зря он согласился играть в затеянную Рочестером смехотворную игру с женитьбой. Да еще и разоблачить себя в газетах и связаться с одним из самых безжалостных дельцов в Британии…

– Оно того стоит? – спросил он у пустоты, и собственный голос резко отозвался в ушах. – Вы хотите быть ближе к Маркусу?