Мои

Невыносимая ситуация последних лет его жизни: жена и старшие сыновья терзают его слухами (оправданными), что он составил завещание, в котором отказался от авторских прав на все свои произведения. Будни проходят в бесконечных скандалах, Толстой и Софья Андреевна, находясь в одном доме пишут друг другу письма, потому что ненависть и любовь захлестывают и не дают говорить. Софья Андреевна узнает, что муж вел за ее спиной разговоры с Владимиром Чертковым, главным последователем Толстого, и что он с дочерями скрыли от нее составленное тайком завещание. Когда она, наконец, находит завещание, спрятанное в сапоге, пишет мужу письмо: «Ты каждый день меня как будто участливо спрашиваешь о здоровье, о том, как я спала, а с каждым днём новые удары, которыми сжигается моё сердце, которые сокращают мою жизнь и невыносимо мучают меня, и не могут прекратить моих страданий.

Этот новый удар, злой поступок относительно лишения авторских прав твоего многочисленного потомства, судьбе угодно было мне открыть, хотя сообщник в этом деле и не велел тебе его сообщать мне и семье.

Он грозил мне НАПАКОСТИТЬ, мне и семье, и блестяще это исполнил, выманив бумагу от тебя с отказом. Правительство, которое во всех брошюрах вы с ним всячески бранили и отрицали, — будет по ЗАКОНУ отнимать у наследников последний кусок хлеба и передавать его Сытиным и разным богатым типографиям и аферистам, в то время как внуки Толстого по его злой и тщеславной воле будут умирать с голода».

Ранним утром 28 октября 1910 года Толстой тайком ушел из Ясной Поляны.

Его уход не был последним бунтом. Бунтарь знает, ради чего восстает. Это был побег от всего, от бунта тоже. «От всего» есть только одно средство.

Когда Софья Андреевна узнала, что Толстой покинул ее, она попыталась покончить с собой, но ее вовремя вытащили из пруда. Она с четырьмя детьми поехала в Астапово, где в чужом доме на чужой кровати умирал Толстой. Он не хотел, чтобы жена была рядом с ним, ее к нему не пустили, она часами бродила по улице под окнами.

В лихорадке Толстому показалось, что он видит перед собой мертвую дочь, протянул к ней руку и крикнул: «Маша! Маша!» «Раскрывшаяся» Маша пришла к отцу помочь в его «раскрывании» для новой жизни.

В «Круге чтения» на день своей будущей смерти, 7 ноября, Толстой выбрал слова Монтеня: «Жизнь есть сон, смерть — пробуждение. Смерть есть начало другой жизни».

***

«Хаджи-Мурат» — одно из последних его произведений, опубликованное посмертно. Этот текст о чеченской войне, которая идет уже не одно столетие, о свободолюбивом горце Хаджи-Мурате, который борется за независимость своей родины.

Сам Толстой был на этой войне, воевал против чеченцев, отказавшихся принять российское владычество. В 1852 году был опубликован рассказ «Набег», хотя тогда при печати по цензурным соображениям была пропущена часть, в которой описывается, как русские солдаты грабят кавказскую деревню и убивают женщину.

Чеченские впечатления сопровождали его всю жизнь. Спустя полвека после своей военной службы на Кавказе он вернулся к этой теме незадолго до смерти. Вот его описание нападения русских солдат на чеченское село: «Вернувшись в свой аул, Садо нашел свою саклю разрушенной: крыша была провалена, и дверь и столбы галерейки сожжены, и внутренность огажена. Сын же его, тот красивый, с блестящими глазами мальчик, который восторженно смотрел на Хаджи-Мурата, был привезен мертвым к мечети на покрытой буркой лошади. Он был проткнут штыком в спину. Благообразная женщина, служившая, во время его посещения, Хаджи-Мурату, теперь, в разорванной на груди рубахе, открывавшей ее старые, обвисшие груди, с распущенными волосами, стояла над сыном и царапала себе в кровь лицо и не переставая выла».

Над «Хаджи-Муратом» Толстой работал долго. Первый черновик был закончен в августе 1896 года, но он продолжал писать его еще восемь лет — столько времени Толстой не работал ни над «Анной Карениной», ни над «Войной и миром». В конце концов он оставил текст, посчитав повесть неудачной.

«Хаджи-Мурат» совершенно не соответствует мировоззрению Толстого, даже противоречит ему. Жизненная сила героя разрушает все, что писал и проповедовал автор: непротивление злу, заповедь о любви к ближнему. История, в которой все пропитано смертью, — настоящий гимн жизни. Этот текст — восстание слов, текст-бунт против своего создателя. С точки зрения проповедника и моралиста Толстого, это поражение.

Перо Толстого пошло своим путем, объявило о своей независимости и не подчинилось его идеям. Это случалось и раньше. Он пытался приручать тексты эпилогами, но они проявляли строптивость. Он хотел изложить свои толстовские догмы, но его перо создавало образы настолько яркие и мощные, что все его догмы и проповеди рассыпались, лопнув по швам, как тесная рубашка.