Читаем Могикане Парижа полностью

Иногда мною овладевал такой ужас, что я выскакивал из своей комнаты и бежал без оглядки. Если я встречал детей, то бросался от них в сторону, если же мне попадался на пути Сарранти, я снова умолял его хорошенько присматривать за детьми и прибавлял:

– Я ведь так люблю бедных детей моего Жака.

После этого я успокаивался, чувствовал себя сильнее, бодрее.

Но наступали ночи, и бесчеловечная Пенелопа своими жгучими поцелуями, своими желаниями и поразительным сладострастием опять разрушала все мои святые чувства. К стыду своему, я должен сознаться, что ей становилось с каждым днем все легче и легче разрушать все мои планы. Наконец, я дошел до того, что стал смотреть на имение моих племянников как на свое собственное, считать их деньги своими и даже раз сказал Орсоле:

– Когда я разбогатею, то куплю соседнее имение…

Кто же мог сделать меня богатым? «Случай», как говорила Орсола, «случай» должен был сделать меня наследником миллионов моих племянников…

При этих словах лицо умирающего до того изменилось, что монах, несмотря на желание поскорее узнать, чем кончится эта ужасная исповедь, счел нужным прервать его.

Рассказчик на минуту остановился, чтобы опять собраться с силами. Он, видимо, хотел поскорее закончить покаяние в грехах. Волнение его все возрастало, а голос ослаб до того, что Доминик, чтобы расслышать его, должен был почти касаться ухом его губ.

– Тут произошло одно событие, – опять заговорил Жерар, – которого я не желал. Девочка, Леони, была ребенком очень добрым, мягким, но страшно гордым. Она привыкла в Бразилии, откуда вернулась четырех лет, чтобы все ее приказания исполнялись покорными слугами немедленно и беспрекословно. После смерти Гертруды Ореола, ходившая за девочкой и не скрывавшая своей ненависти к ней, если и исполняла приказания девочки, то делала это небрежно и вообще обходилась с ней грубо. Леони не раз жаловалась мне на это, но, заметив, что жалобы эти ни к чему не приводят, обратилась к Сарранти. Тот, со свойственной ему осторожностью, дал мне понять, что, несмотря на мою слабость к Ореоле, я должен внушить ей, что единственные и полные хозяева в доме – дети моего брата.

Однажды утром брат и сестра играли у бассейна, бросая туда камни и заставляя собаку доставать их. Ореола жаловалась на головную боль и повторяла, что ее раздражает лай собаки. Наконец она крикнула детям, чтобы они перестали так играть и придумали бы другую игру, которая не заставляла бы собаку лаять. Дети не обратили на ее приказание внимания и спокойно продолжали забавляться.

– Берегись, Леони! – сказала Ореола девочке, которую особенно ненавидела.

– Чего? – спросила девочка.

– Заставишь меня спуститься! Если ты не перестанешь, я тебя высеку!

– Посмотрим! – ответила девочка.

– Ты сомневаешься? Ты мне не веришь? – сказала Ореола. – Подожди! Я сейчас доберусь до тебя!

Спустившись в сад, она побежала к бассейну и уже протянула руку, чтобы схватить девочку, которая ожидала ее, не отступая ни на шаг. Но в этот момент собака вцепилась ей зубами в руку. Орсола ужасно вскрикнула не столько от боли, сколько от злости. На ее крик при бежал Сарранти и увел детей, а садовник заставил собаку выпустить свою жертву.

Орсола пришла ко мне и показала окровавленную руку.

– Надеюсь, вы накажете племянницу и убьете со баку?

Может быть, я и исполнил бы ее просьбу, но Сарранти вмешался и удержал меня. Он сам видел все, что было у бассейна; по его мнению, Леони не была виновата, а собака, как верный слуга, заступилась за свою хозяйку, так что и ее убивать не следовало. Я удовольствовался тем, что запретил детям играть у бассейна, а собаку посадил в конуру. Орсола так легко отказалась от намерения отомстить, что это и удивило, и испугало меня. К тому времени, наконец, я понял, что она не прощает нанесенных ей оскорблений.

Одно происшествие, случившееся тогда в нашем доме, дало Орсоле возможность привести задуманный ею ужасный план в исполнение.

Была середина августа 1820 года. Сарранти, который обыкновенно вел суровый и праведный образ жизни, сделался вдруг до того эксцентричным, что привлек к себе внимание всех окружающих, – как соседей, так и при слуги замка.

Иногда ночами к нему являлись какие-то люди, и он уходил вместе с ними и пропадал по нескольку дней, уведомляя меня о своем отъезде только коротенькой запиской, которую обыкновенно оставлял у лакея Жана, сделавшегося его тайным поверенным. Причин своего внезапного исчезновения он мне никогда не сообщал, не говорил также, сколько времени продлится его отлучка.

Иногда он запирался у себя в комнате или в садовом флигеле со своими друзьями с раннего утра, отказывался от завтрака, а иногда даже и от обеда.

Его стали часто встречать с людьми, одетыми в длин ные синие дорожные сюртуки, увешанные орденами, и по манерам похожими на военных в штатском платье.

Перейти на страницу:

Все книги серии Могикане Парижа

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Тяжелые сны
Тяжелые сны

«Г-н Сологуб принадлежит, конечно, к тяжелым писателям: его психология, его манера письма, занимающие его идеи – всё как низко ползущие, сырые, свинцовые облака. Ничей взгляд они не порадуют, ничьей души не облегчат», – писал Василий Розанов о творчестве Федора Сологуба. Пожалуй, это самое прямое и честное определение манеры Сологуба. Его роман «Тяжелые сны» начат в 1883 году, окончен в 1894 году, считается первым русским декадентским романом. Клеймо присвоили все передовые литературные журналы сразу после издания: «Русская мысль» – «декадентский бред, перемешанный с грубым, преувеличенным натурализмом»; «Русский вестник» – «курьезное литературное происшествие, беспочвенная выдумка» и т. д. Но это совершенно не одностильное произведение, здесь есть декадентство, символизм, модернизм и неомифологизм Сологуба. За многослойностью скрывается вполне реалистичная история учителя Логина.

Фёдор Сологуб

Классическая проза ХIX века