Моё пост-имаго

– Мэм, вы что-то видели?

– Ой! Ну да! Ну да же! Как тут не увидеть, когда такое под самой твоей дверью творится?! И все это – вы не поверите! – среди бела дня!

Соседка прошла через гостиную и тяжело опустилась на диван. Она была так взбудоражена, словно услышала о резком падении цен на сплетни.

Мистер Келпи, казалось, сейчас только и мечтал исчезнуть куда-то – например, забраться в инсектарий и притвориться куколкой бабочки, – но о манерах не забыл.

– Позвольте представить, мэм, – сказал он. – Доктор Доу. А это Джаспер.

– Лавиния Бренньяк, живу напротив.

Миссис Бренньяк, очевидно, была склонна к излишней театральности, и в эту ее показную взволнованность никто не поверил. Нет, некий испуг в ее глазах все же присутствовал, но его не набралось бы даже на наперсток.

Чужая игра на публику всегда быстро утомляла доктора Доу. Он считал, что если бы хотел пойти в театр, то купил бы билет, чего, разумеется, делать ни за что бы не стал: драм и трагедий, как и раздражающего фарса, ему прекрасно хватало и на страницах «Сплетни».

– Прошу вас, прекратите ломать комедию, мэм. Если вам есть что…

– Что?! – оскорбилась соседка. – Я?! Комедию?!

Успокаиваться она была явно не намерена.

– Дядюшка, – встрял Джаспер – его губы разошлись в широкой недоброй улыбке, – ты ведь взял с собой свои иглы и шприцы? Миссис Бренньяк не помешает вколоть успокоительное.

– Думаю, ты прав, Джаспер, – кивнул доктор Доу и, щелкнув застежками, открыл саквояж.

Многими это его действие почему-то расценивалось как взвод курка. Натаниэль Френсис Доу подобную реакцию не понимал, ведь в саквояже содержалось лишь то, что должно было помочь (за исключением парочки особых ядов, но их он без особой надобности и четко выверенных пропорций ни за что не стал бы применять). Доктор недоумевал: неужели он настолько пугающе выглядит, что люди опасаются, будто он их отравит, заколет или еще что похуже. На деле многие подтвердили бы, что именно так доктор Доу и выглядит.

В любом случае миссис Бренньяк мгновенно прекратила истерику.

– Здесь были черные люди! – воскликнула она испуганно (уже по-настоящему). – Четверо жутких, черных как сажа людей!

– Не знал, что поблизости есть еще туземцы из Кейкута, кроме Вамбы…

Соседка услышала знакомое имя и принялась причитать:

– О, зачем вы напомнили мне про безобразного профессорского Вамбу! Куда только катится этот город! Сегодня он один, завтра их пятеро, спустя месяц они уже отбирают у нас работу и живут в наших квартирах. И еще едят наши пироги! Нет, только не пироги! Этим гуталинщикам нельзя верить! Перед тем как профессор отбыл за своими бабочками, он ссорился с туземцем, я слышала… они говорили… – миссис Бренньяк перешла на шепот, – о зубах… Этот Вамба требовал у бедного профессора больше зубов. Он говорил: «Мне нужно больше… больше зубов!»

– Какая жуть! – восторженно проговорил Джаспер и поглядел сперва на дядюшку, затем на мистера Келпи. – О чем шла речь, как думаете?

– Не имею ни малейшего понятия, – сказал доктор. – Но, полагаю, нам стоит наведаться к этому Вамбе. Миссис Бренньяк, прошу вас: расскажите, что здесь произошло. И постарайтесь ничего не упускать.

– Д-да… – кивнула соседка. – Утром доставили чемоданы. Старый мистер Боббин поднялся с курьерами. Он всегда так кряхтит и жалуется, будто у него на каждой ступеньке ломается какая-то кость. В общем, с ним были двое паровозников в зеленой форме и шапочках на тесемках, ну, вы знаете, как у гостиничных коридорных. Паровозники пытались клянчить чаевые. Нашли у кого! У старого хрыча Боббина! Да если бы от него требовалось раскошелиться, он бы сам затащил весь багаж на последний этаж и ни разу не крякнул бы, уж поверьте моему честному слову!

– Миссис Бренньяк, – дрожащим голосом произнес мистер Келпи, – что было, когда служащие ведомства ушли?

– Как только доставили чемоданы, а раздосадованные паровозники удалились, явились… они. – В актерском трагизме миссис Бренньяк не было равных. Она запросто могла бы озвучивать какие-нибудь остросюжетные аудиодрамы, которые порой крутили по радиофору. – Их было четверо… огромные, черные, будто из дымохода вылезшие. У одного я увидела пистолет. Вы представляете? Ну кто по утрам ходит с оружием?! Что за старомодность! Что за моветон! Соответствующий приличиям утренний набор – это газета, чашка чая и папиретка, но никак не пистолеты…

– Миссис Бренньяк.