Мне все равно

Недаром за ним все девчонки бегают.

И даже… даже мне он нравится. Очень нравится. Так, что я иногда… иногда думаю, что могла бы общаться с ним если бы не всё вот это… если бы меня не назначили неприкасаемой, если бы мы не сцепились в первый же день. Если бы…

Мне ведь кажется, что и Тор тоже иногда на меня смотрит… не как на врага народа. И даже сейчас, ухмыляется нагло и в то же время…

Или мне просто кажется? Выдаю желаемое за действительное?

- Извини, мышь, одного прости будет недостаточно.

Вскидываю подбородок. Интересно, что они придумали? Бить будут? Унижать?

Детки в клетке. Мне ведь пофигу, абсолютно.

- Я хочу, чтобы ты встала на колени, и сказала, Рома, прости меня, пожалуйста.

- «Конверсы» еще пусть поцелует. – это, конечно, Коршунов.

- Ты поняла? Ле-ра. – на этот раз он намеренно растягивает имя на слоги. Выделяя.

И что же будет, если я откажусь? Продолжаю молчать, но уверена, что Тор правильно считал мой посыл.

- Что? Не хочешь?

Качаю головой.

- Не могу. У меня артроз. Опущусь на колени и больше не встану.

- Придётся, мышь.

- А то что? Ударишь?

Снова наглая ухмылка, которую хочется стереть.

- Ты что, я девочек не бью. Но лучше тебе всё-таки попросить прощения, мышка.

Неожиданно слышу, как за моей спиной раздается испуганный вскрик.

Я поворачиваюсь, и вижу Коршуна, который держит Селену…

Глава 20

Этот поцелуй первый.

Первый настоящий.

Понимаю, что имел в виду отец, когда рассказывал мне про «ту самую, особенную, единственную». Бывают у нас с Тором-старшим и такие… воспитательные беседы.

Объяснял, что не стоит распаляться на девчонок. Скакать от одной к другой. Дурость, мол. Ерунда. Понты перед друзьями, типа, какой я крутой. А в реале – просто грязь. Да я, собственно, и не скакал, так, ну была пара попыток в отношения. Когда вроде как все вокруг стали с кем-то встречаться.

Да и парни из секций друг перед другом понтовались - кто сколько девочек «сделал», пикаперы хреновы.

Мне тоже хотелось.

До разговора с отцом.

Потом наоборот по приколу стало другое. Не просто найти кого-то, с кем можно весело затусить.

Найти такую, от которой башню сорвет.

Чтобы сердце останавливалось рядом с ней. И стучало только для неё. И чтобы хотелось просто рядом. Как отец и мать. Или вот…вот так как сейчас – рука в руке.

Ха! Весело, имея репутацию плейбоя, который подруг меняет как перчатки оставаться, по сути, не целованным девственником. Но это был мой выбор.

Только мой. Никем не навязанный.

Да, отец вложил в мою голову эти мысли. Но выбор делал я сам. Парни, кстати, меня уважали за этот выбор – Коршун и Да Винчи. Они знали.

И батю моего уважали тоже.

Если по серьезу, то с предками мне повезло. Они у меня… любящие. Не помню, когда осознал, что это важно. Это самое важное.

Они всегда такими были – я не всегда замечал. А какое-то время даже казалось – я не нужен. Такой вот весь из себя красавец, чемпион, отличник, «мальчик, который выжил», блин… Да, я как-то назвал себя именно так и…

Получил от отца пощечину. Первый раз.

Второй раз получил за историю с Лерой…

Смотрю на неё. Сидит с закрытыми глазами. И дышит, так легко-легко. Как там было у Куприна? «Легкое дыхание»?

А мне не дышится. Совсем. И колбасит так, что кажется сейчас сердце разорвется.

Мышь… мышка…мышонок мой.

Наши ладони всё еще сплетены. Через это касание я ощущаю вибрации её тела.

Дрожит.

Я боюсь её спугнуть. Хочется прижать её голову к своей груди. Так много хочется сказать. А потом она бледнеет, и я понимаю, что что-то не так.

- Лера?

- Скажи… - голосок хрипит, хреновый знак. Сразу волной разряд по телу.

- Что?

- Это ты придумал тогда… притащить Селену?

Мороз по коже. Ледяное безмолвие.

Ты облажался, пощады не жди.

Если бы знала ты, как я себя ненавижу тоже,

за то, что опустился до этой черты.

Я на самом дне, я не выгребаю,

я не знаю, как повернуть реал.

Опрокинуть время я мечтаю,

чтобы исправить все-то, где я налажал…

- Скажи, я… просто хочу знать.

- А если я? – лгу. Не понимаю зачем, но лгу. Пусть думает, что я еще хуже.

- Ты же врешь? – взгляд, как выстрел.

Улыбаюсь, как дурак, не зная чему. Просто… Просто было всё так хорошо, и…

- Ром…- её пальцы на моей щеке. Нежно. Как? Почему? После всего…

Я бы после такого рядом даже… Рядом бы побрезговал стоять.

- Лер, я… Я…

Идиот конченый. Думал просто очередной «глум». Да еще так удачно. Читает слезливый стишок, явно сама писала, Цветаева недоделанная. Тогда уже зол был – трэш просто. Я же её постоянно доставал! Троллил, цеплял, стебался. По любому поводу. Другая бы на её месте давно сломалась.

А ей тупо «по Фаренгейту»! Имела она меня в виду!

Я знал уже, что мышь у Анфисы занимается. Тётка её нахваливала, радовалась, что в моем классе такая чудесная девочка. Красивая, умная, воспитанная.

Отмороженная, блин! Как мумия! Ледяная. В глазах полный аут. Покерфейс вечный. Посыл в пешее в каждом пропущенном взгляде.

Именно пропущенном. Не смотрела она нифига. Я – пустое место. Все мы.

А она, блин, королева! Зараза.

Выбешивала знатно. Просто в печени засела как камень.