Мкхарт

— Да, действительно, что-то неладное творится в этом тихом омуте — протянул я, обдумывая услышанное. — Милая, может, проблемы твоего отца берут начало именно из этого городишки?

Тхань задумчиво покачала головой:

— Кто знает, что там твориться, в этом загадочном клубе. Так что, все может быть. И что теперь мы будем делать?

— Позвольте, госпожа? — дождавшись разрешающего кивка хозяйки, Йонж продолжил: — Я считаю, что нам необходимо отправить кого- то из своих людей и попытаться изнутри проведать, что за дела творятся под его прикрытием. Только вот, кого? На Службу Безопасности Фаннизе положиться сейчас нельзя — неизвестно, кто еще играет в команде наших противников.

— Думаю, я смогу взять это на себя, — вставил Хон. — Это должен быть знатный человек, имеющий доступ в высшие слои общества и высокое положение.

— Что, дружище, детство заиграло? — Я был категорически против его участия в этой авантюре. — А не слишком ли жирно будет оправлять в это логово не просто шпиона, а главу всей службы, имеющего доступ к сведениям с высшей степенью секретности? Ты кого-то хочешь впечатлить? Так я тебя и без того ценю, а для Санг ты дорог не этим! Или тебе лавры киногероев покоя не дают?!

— Простите, господин, — Хон понял, что слегка заигрался в суперагента и пытался уйти от опасной темы.

— Значит так, — я поднялся, окидывая взглядом собеседников. — Ищите достойную кандидатуру. Не поверю, что в двух наших провинциях не сыщется один-единственный нужный нам человек.

— Да, господин, — чуть ли не хором ответили разведчики.

— И вот еще что, что нового слышно о тьюди Лиеу?

Йонж кисло усмехнулся.

— У бабушки тьюди Тхань все хорошо. Нам удалось прощупать визажиста. Наш человек смог подобраться к нему в организованной нами толчее и выбить кейс из его рук. А затем помог ему собрать упавшее с земли, — Йонж замялся, пытаясь подобрать слова…

— И что? — похоже, терпение заканчивалось не только у меня, — Вьен, не молчите! Нам из вас каждое слово клещами тянуть? — воскликнула Тхань.

— Это оказались баночки со средством по уходу за кожей. Они сделаны с использованием клеток не родившихся ягнят и не являются законными на нашей планете. Отсюда и такая конспирация, — выдавил Йонж.

— А этот последний заказ? — поинтересовался я.

— Это пока нигде не апробированный способ пересадки волос от донора. Тьюди Лиеу не может прилюдно признаться, что значительная часть волос на ее голове — чужие.

— То есть, бабушка ни в чем не виновата? — переспросила Тхань.

— Я не могу сейчас определить степень ее вины, госпожа, но в данном эпизоде нам нечего ей предъявить, — пробормотал Йонж, уставясь в пол.

— Вот как, а вы-то: «совпадений быть не может, заказное убийство»! — Тхань точно передразнила Хона, который точно так же пунцовел рядом с коллегой.

Она перевела свой взгляд на меня и через какое-то мгновение мы вместе хохотали, сбрасывая напряжение последних дней.

Тхань Ти Фаннизе:

Это были самые сложные для меня две недели. Через месяц меня ждали выпускные экзамены и надо было готовиться к ним изо всех сил. А я никак не могла сосредоточиться на учебе. Монг, бабушка, дедушка, Рэйко… Если бы не он, я бы наверное выдыхалась за день и к возвращению брата валялась без сил в глубоком обмороке — так меня выматывали все эти переживания. Бабушка и дедушка… Да, я практически не общалась с ними, но все равно это было так ужасно, подозревать кого-то из них в смерти своего отца и диверсиях против меня. Пусть я выросла одиночкой, но какие-то родственные связи меня все же опутывали, и мне было страшно их рвать, да еще так резко.

В энергии Монга все больше и больше проявлялся чужой привкус… Тэнко. Потихоньку я привыкала к этому новому послевкусию, потому что у меня не было выбора. Рэйко мог переливать в меня энергию из воздуха (До сих пор не понимаю, где он мог этому научился! Сам он говорит, что не помнит…), но в ней не было… личности. Это была просто энергия, безвкусная, как еда из столовой. Не было ощущения персонального блюда, приготовленного только для тебя, только твоего. Не было связки, канала, эмоций… Просто энергия и все. Но зато ее было много.

Все пять вечеров, что я провела в клубе, брала я только Рэйко. Вернее я просто сразу с ним приходила, выпивала пару коктейлей, и мы шли наверх, в одну из комнат.

Мой лисенок почти разучился кокетничать, он постоянно был какой-то напряженный, что ли? Как будто боялся сделать или сказать что-то не то. Скорее всего, так и было. Абсолютно бесхозный мальчик прочувствовал вкус постоянства, но я так и не называла его своим, не пометила. Он не принес мне клятву, на нем не было моего ошейника. Конечно, он боялся лишний раз дыхнуть не в той тональности, чтобы не сдуть хрупкое ощущение принадлежности хоть кому-то.