Мisol

Я не теряла близких раньше. Не знала, каково это, когда смерть забирает то, что дает силы жить и дышать. Не знала, каково это, когда лишаешься опоры и не можешь встать на ноги… узнав, могу сказать одно – изнывая в муках, сердце бросается с размаху на съедение Ненасытной Вечной Боли. Постоянно. Устав от бессилия и на краткий миг уснув, оно медленно разлепляет налитые кровью глаза и вновь повторяет череду своих бессмысленных действий в надежде освободить себя от страшных мук и умереть. Страшнее этого нет ничего. Тело способно справиться с Болью. Оно запрограммировано таким образом, что выдерживает только определенную порцию и отключается. В этом его спасение. Но душа… она отторгает боль, как чужеродную субстанцию, пытается сделать все, чтобы уничтожить ее навсегда, но по итогу добивается только одного – уничтожает саму себя.

Моя девочка ушла. Ушла из жизни, даже не сказав мне слова «прощай». Я не держала ее за руку, не смотрела в глаза, не поймала прощальный взгляд. Меня не было рядом!..

В тот момент, когда число лимфоцитов в ее крови заполоняли все, что можно было заполнить и уничтожали ее, я безмятежно лежала. Пока не раздался звонок и мне не сообщили о том, что Соню срочно везут в реанимацию.

Ей стало плохо, когда она находилась в общей комнате в детдоме. У нее поднялась температура до тридцати восьми градусов, и девочка пожаловалась на слабость и тошноту. Скорая приехала быстро и доставила ее в реанимацию больницы, где я работала. И где меня на тот момент не был. Общий анализ крови показал наличие огромного количества бластов в ее крови. Острый лейкоз абсолютно непредсказуем. Рецидив может произойти на фоне полного здоровья. И привести к смерти.

С этого момента прошел год. Но я до сих пор живу в кругах Ада. Чем больше времени проходит, тем больше я погружаюсь во тьму и становлюсь ближе к встрече с главным Демоном моей души – ненавистью.

Умирать не страшно: оставив этот бренный мир, можно отправиться на поиски чего – то более лучшего.

Грусть по тем, кто ушел, бесполезна. Те, кто остался после них – бессмысленные жалкие создания. И я первая среди них. Оставшись в этой дикой пустоте, я не могу ни пошевелиться, ни вымолвить ни слова. На долю секунды наступает спасительное забытье!.. Но мысли о потере постоянно продолжают жить в моей голове. ЕЕ БОЛЬШЕ НЕТ.

Моя маленькая, милая девочка. Я прощаюсь с тобой в эту ночь, освещенную светом полной луны. Ты идешь по дороге, которую она расстелила для тебя и глаза твои светятся огнем радости и блеском предвкушения! Я вижу твою счастливую улыбку. Ты прощально машешь мне рукой. Оставив свой маленький рай на Земле, ты обрела его вновь на небесах! Господь улыбается, видя твою чистую и невинную душу в саду, называемом Эдемом.

Моя юная лесная фея, что погрузила меня в мир красок и открыла тайну мироздания. Я безумно скучаю по тебе! Мне не хватает глубины твоих лучистых глаз. Но я стараюсь не предаваться скорби, потому что знаю – ты, наконец, сможешь найти ответы на все свои вопросы и обрести покой, в котором так нуждалась.

Есть слово, что человек произносит с болью в сердце и легкостью в душе:

– Прощай…

Часть II

Сколько жизни, столько и эмоций.

Душа и сердце не едины – они в бесконечной борьбе за чувство, унесенное ветром, подобно потухшему пламени свечи. От него осталась лишь зола, ускользающая с вихрем боли.

Все, что было важно, исчезло. Здесь пустота и ее не заполнить ничем.

Бросив камень в воду, вернуть его не сможешь – это омут. Все сущее погрязло в нем: жидкая, вонючая жижа, представленная главным людским пороком – равнодушием.

Еле открываю глаза от того, что в ординаторской звонит телефон. Веки словно камнем придавило. Ведь только уснула! Тянусь в сторону телефона:

– Алло?

Я готова выругаться в трубку – сон во время дежурства на вес золота!

– Приемное. Необходима ваша консультация.

– 

Сейчас спущусь.

Кладу трубку и встаю с дивана.

Черт бы побрал, этот приемник! Снова "тяжелый" ребенок». Подхожу к зеркалу: пара опухших от бессонницы глаз. Ну, конечно – третье дежурство подряд!

Накинув на себя халат, кое – как поправляю волосы и выхожу из ординаторской. В отделении пусто, все дети спят. Поворачиваю голову в сторону окон и чувствую, как в душе просыпается привычная тоска. Но взяв над собой привычный контроль, иду в направлении выхода. Свет слепит глаза, заставляя прищуриваться. И как назло он такой неестественно яркий!

Боже, как же я от этого устала… Сейчас по накатанной:

– За что нам все это? Почему именно мы? За какие грехи свалилось на нас это горе?!