Мisol

– Я знаю, что это тяжело принять, Мари. Но я сделала это. Я чувствую это каждый раз, когда дышу и ловлю на своем лице лучи сияющего утреннего солнца. Я смирилась, Мари. Привыкла к своему одиночеству. Холодности воспитателей, врачей, которые были до тебя. Но благодаря тебе я поверила, что добро существует. Ты подарила мне сказку, и я назвала ее Любовью.

Слезы проложили мокрую дорожку на моем лице, застлав все перед глазами. Сердце тяжелым камнем рухнуло вниз. Я перестала чувствовать его удары.

– Соня, я не хочу этого слышать! Прекрати забивать себе этим голову!

– Так ты хочешь узнать, что такое исцеление?

Девочка обняла меня своими маленькими ручонками и прижала к себе. Лучистые, как небо, голубые глаза смотрели на меня таким взрослым взглядом, что мне показалось на краткое мгновение мы поменялись с ней местами. Будто я стала маленькой девочкой, а она взрослой умудренной жизненным опытом женщиной.

– Исцеление – это вера, Мари.

Девочка ласково улыбнулась мне и легонько дотронулась кончиком листа до моего носа.

– А знаешь без чего оно невозможно?

Я отрицательно покачала головой, мысленно протестуя против всех ее слов, а особенно о неизбежном.

– Без доверия. То, что существует до веры. Ты поверила в сказку, которую я выдумала, чтобы спастись от одиночества. И стала моей Мисолью!

Она негромко рассмеялась и перевела взгляд на Саида, стоявшего в дверях. В глазах его застыли слезы. Поймав мой взгляд, он резко отвернулся и спрятал свое лицо руками.

Я крепко прижала Соню к своей груди: это говорил ребенок! Ребенок!.. Который должен был постичь прелесть и разочарование первой любви! Разбить свое сердце и всю оставшуюся жизнь собирать его по крупицам! Прожить долгую и счастливую жизнь и умереть в глубокой старости… Ребенок, разговаривавший с Болью, как с равной!.. Девочка, познавшая Болезнь так близко, как не познала мать и отца!..

Сердце обливалось кровью при ее словах, но внутри подымалась странная незнакомая мне доселе гордость и сила. Моя маленькая героиня, истинная воительница, познавшая силу мужества и любви. Принять свою участь и найти в себе силы жить, улыбаясь каждому новому дню, зная, что он может стать последним!..

Это и есть самый большой подвиг, совершенный, когда – либо людьми…

Семя попав в почву, пускает корни. Росток пытается пробиться сквозь толщу земной поверхности вверх навстречу свету солнца. Каждая сущность стремится к нему. Каждая жизнь хочет жить. Есть только два пути – Жизнь или Смерть. Они ждут всех с самого момента рождения. Счастливые не чувствуют присутствия второй. Храбрые улыбаются ей с отвагой в сердце, смотря прямо в глаза и не отводят взгляда. Соня и дети, подобные ей, берут ее за руку и, радуясь, идут вместе с ней до самого конца.

***

В день выписки из больницы, я пребывала в приподнятом настроении. Хотелось поскорее попасть домой, и я надеялась, что в скором времени смогу работать. В отделении физически я находится не могла и взяла больничный, но удаленно могла работать преподавателем на кафедре детских болезней. А это уже скрашивало будни и поднимало дух. Саид и Соня должны были прийти ко мне через час.

Я решила узнать у врачей, готова ли моя выписка, чтоб не сидеть без дела, дожидаясь их появления. Опираясь на костыли, и соблюдая осторожность, я медленно направилась к ординаторской.

– Марьям?

Повернув голову в сторону говорящего, я в удивлении уставилась на него.

– Я вас слушаю.

Человек был мне не знаком. Возможно папа моего пациента?.. Но они все называли меня по имени и отчеству.

– Как ты? Не ожидал тебя здесь увидеть.

– В смысле? Мужчина, что вы себе позволяете?

– В смысле? Да ты что, красотка, совсем не признала?!

Мужчине на вид было лет сорок – пятьдесят. Голову покрывала седина, под глазами пролегли тени. Лицо в глубоких морщинах было похоже на скомканный лист бумаги. Мне шел тридцать первый год и, судя по всему, ровесниками мы с ним точно не являлись.

– Офигеть! Неужели я так сильно изменился, что меня не узнает родная одногруппница?

– Мужчина, освободите, пожалуйста проход.

– Руслановна, что уже и не помнишь Юрика?

Я в недоумении уставилась на него:

– Юрика?

Зеленые, болотного цвета глаза, знакомый прищур и этот тон, напомнивший смутно знакомый…Я потрясенно ахнула:

– Холодцов?! Юра?!

От изумления и шока я не могла найти слов. Юрка Холодцов, мой одногруппник стоял передо мной! Спустя столько лет!

– Он самый!

Юрка громко расхохотался на все отделение и, весело подмигнув мне, обнял за плечи.

– Юрка, прости! Не узнала совсем. Ты так изменился! Что с тобой стало – то?!

Мне стало невероятно стыдно. Как можно было не узнать того, с кем было сдано столько экзаменов? А, главное, «послеэкзаменационных отмечаний» в общаге.

– Ничего. Бывает.

Юрка посмеивался себе в усы и радостно глядел на меня. А я все никак не могла прийти в себя от потрясения. Мой ровесник, Юрка Холодцов! Боже, выглядел как старик, проживший пол – века…

– А ты что ногу сломала, красотка?

– Да, перелом наружной лодыжки с частичным разрывом связок. А еще большеберцовой кости в придачу.