Мisol

Я разозлилась.

– У меня нет привычки бегать за мужиками! Надеюсь ты это понял. Он САМ выбрал меня и предложил встречаться. И вообще то, что было в моем студенчестве тебя не касается!

Я поставила точку в этом вопросе, и, развернувшись на костылях, оставила его дуться и подошла к посту, где сидели медсестры.

– Добрый день, девчонки, а моя выписка готова?

– Алиева?

– Ага.

– Да. Вам нужно будет расписаться вот здесь и дождаться вашего лечащего врача.

– Хорошо, спасибо.

Выполнив все, что требовалось, я сделала шаг назад и хотела развернуться на костылях, чтоб пройти в палату. Но вдруг один из них резко скользнул по полу и я, не удержав равновесия, начала падать спиной назад. Пытаясь схватиться за что – нибудь, я размахнулась руками и еще больше ускорилась в своем падении. Чувствуя, что опоры больше нет, я в ужасе подумала о том, что к перелому лодыжки, возможно, прибавиться позвоночник и ЗЧМТ в придачу. Прекрасный осенний букет. Неожиданно для себя, я оказалась в объятьях Саида, склонившего надо мной свою голову. Нескрываемая тревога, исходившая от него, спровоцировала во мне огромное чувство вины за свои недавние слова. Наверное, ему не очень приятно было увидеть меня, флиртующую с Юркой. Меня привычно бросило в жар, и я вспыхнула. Саид поднял меня на руки и понес в палату. Мир обратился в тишину, и я впервые за все время нашего знакомства обратила внимание на то, что глаза у него не черного угольного цвета, как мне показалось в начале, а темно карие, с мелкими золотыми прожилками, подобными ниточкам. Глубина их унесла меня в свою бездну, и я полностью отдалась их власти, подчинившись их воле.

Саид положил меня на кровать и его руки покинули мое тело. Тяжело дыша, я не смела оторвать от него взгляда – центр Вселенной сосредоточился в нем.

– Алиева Марьям Руслановна? Ну что? Как себя чувствуем? Готовы выписываться?

В палату вошел мой лечащий врач.

Я резко повернула голову в его сторону. Меня будто вытолкнуло на поверхность. Реальность вновь ожила вокруг.

– Д – да, конечно.

Я почувствовала, как заливаюсь густой краской.

– Мари, больше не пугай меня так. О чем ты только думала?

Голос Саида прозвучал хрипло и донесся словно издалека.

– Ты ведь могла упасть!

– Что случилось? О чем это вы говорите?

Врач с подозрением взглянул на нас.

Я слабо улыбнулась и постаралась взять себя в руки;

– Не волнуйтесь, Игорь Вениаминович. Со мной все в порядке.

– Я вижу. Молодой человек, что здесь происходит?

Доктор повернулся к Саиду с намерением выяснить все, что от него скрывают.

– Девушка попыталась наступить на больную ногу.

Неотрывно смотря на меня, так что по моему телу пробежались мурашки, он тихо добавил:

– Я вовремя заметил это и помешал.

– Марьям Руслановна! Что за детский сад!

Игорь Вениаминович отчитывал меня, словно провинившуюся девчонку.

– Вы сама доктор, а такими глупостями занимаетесь!

Мне показалось, что я превращаюсь в соленый сморщенный помидор. Лицо горело от стыда, и я готова была прибить Саида за то неловкое положение, в которое он меня поставил.

– Вам нужно лежать в постели. На больную ногу не наступать. В течение двух месяцев даже не смейте думать об этом!

Чувствуя, как во мне закипает злость и раздражение, я перевела взгляд на лечащего доктора и медленно, акцентируя каждое слово, ответила:

– Конечно, Игорь Вениаминович. Я вас поняла.

Покачав головой, доктор косо взглянул на меня и вышел из палаты.

Повернувшись к Саиду, я прошипела:

– Ну, спасибо! Ты выставил меня полной ДУРОЙ!

– Если бы он узнал, что ты не умеешь ходить на костылях и чуть не заработала себе вдобавок ЗЧМТ, оставил бы тебя здесь еще на одну неделю – чтоб научилась. Так что, скажи спасибо.

***

– Расскажи мне продолжение Мисоль.

Я лежала в теплых объятиях Саида и водила пальцем по его груди.

– Неужели она всю жизнь была одна?

– Нет.

Он наклонился и поцеловал меня, откинув волосы назад и таинственно зашептал на ухо:

– Она любила! Невероятно сильно любила! Так, что пение ее разносили по всему свету соловьи и жаворонки. Деревья от радости поднимали ветви ввысь к небу, слыша звуки ее чудесного голоса. Цветы, источали медовые ароматы и улыбались солнечным лучам. Любовь ее была подобна ей самой – такая же чистая, и такая же невесомая.

Я тихо рассмеялась, польщенная его словами, прекрасно поняв его намек и решила ему подыграть. Откинувшись на локте, я удивленно посмотрела на него и в тон ему шепотом спросила:

– А как же звали Его?

– Легенда сохранила лишь Ее имя.

Навалившись сверху своим телом, он нежно прикоснулся к моим губам, погрузив в сладостную негу восхитительного блаженства. Я отдалась нахлынувшим чувствам пьянящего восторга и счастья, наслаждаясь близостью с моим Музыкантом. Моим… как прекрасно звучало это слово. Так властно и так трогательно.

Оторвавшись от меня, он зарылся в мои волосы и тихим голосом пропел:

– Цвети, ночная фиалка любви

Раскрой бутон и распусти объятья…

– Так они жили долго и счастливо? Мисоль и ее возлюбленный?

– Они прошли через тяжелые испытания.

Заинтригованная, я немного отстранилась от него:

– Неожиданный поворот событий, Музыкант!