Мisol

Протерев пальцем глазки, девочка громко зевнула и посмотрела на меня сияющими голубыми глазами. Солнечные лучи, отразившись от окна машины, окропили ее зрачки маленькими хрусталиками света и подчеркнули еще сильнее их пронизывающую до самой сути глубину. У меня перехватило дух от нее, настолько она была удивительна и непохожа на остальных детей.

Девочка весело улыбнулась, схватив маленькими ручонками мое лицо. Саид подмигнул ей с переднего сиденья:

– Добрая, печальная.

– И у нее огромное сердце! Как у моей Мари!

Я покраснела и поцеловала ее. Саид согласно кивнул и продолжил:

– Она помогает каждому, до кого дотягивается ее душа. Ее карие глаза как кора дерева, одиноко стоящего на поляне и склонившего ветви к земле – оберегающие и такие хрупкие! Ноты замолкают при ее взгляде. Скрипка тихо плачет, увидев грусть в их глубине, и чувствуя свою беспомощность рядом с ней. Виолончель склоняет голову, услышав ее шаги и отдает ей честь, признавая своей богиней. Ведь каждый, кто смотрит в безмерную чистоту этих глаз, находит свое исцеление.

***

Маленькая фея, подарившая мне сказку любви! Мы встретились с тобой на станции жизни и сев в один поезд, непостижимым для меня образом оказались в одном купе.

Могли ли мы с тобой подумать перед отправлением, что для нас станет важна не конечная остановка, а сама поездка?

О, Дева, рожденная из Нот. Проснись же солнцем! Разбуди луну!.. Освети железную дорогу, ибо огни моего поезда погасли… он бредет в темноте.

Исцели меня, прошу… Приведи к спасению.

Мисоль… где ты, моя Мисоль?.. Кто ты… Моя Мисоль…

Созвучие двух нот, стремящихся к идеалу и, достигнув апогея, замирающих, выкрикивая в темноте твое имя. Сострадание каждого, кто познал боль и увидел ее проявление в другом. Пленники Болезней, гонцы скорби!..

Все мы ноты, разбросанные в хаосе мелодии Земли. Нам необходимы проводники, и поразительно насколько юны и не по годам мудры они могут быть.

***

– Соня. Я не обладаю даром исцеления. И я не Мисоль.

Улыбаясь, я ласково гладила мою девочку по голове.

– Нет, ты – Мисоль! Я так решила. Каждый должен искать ее. А я уже нашла. Тебя.

Я беспомощно развела руками, понимая, что возражения бесполезны и перевела взгляд на Саида. Он сидел на соседней кровати и смотрел на нас с улыбкой. Соня, неожиданно, спрыгнула с кровати и покинула палату.

– Куда она вышла, Саид?

Я обеспокоенно посмотрела на Музыканта.

– Приведи ее! Она же потеряется.

Не сказав ни слова, Саид встал с кровати и пошел вслед за ней.

Их не было минут двадцать. Я не находила себе места. Территория больницы большая – Соня могла забрести куда угодно и заблудиться.

Не выдержав долгого ожидания, я резко потянулась к прикроватной тумбочке и, опершись на нее, попробовала встать. Нога ответила глухой болью в месте перелома, заставив меня поморщиться. Стараясь не обращать на это внимания, я попробовала наступить на здоровую и повалилась обратно на кровать. Лежа на спине, я испуганно и тяжело дышала, закрыв глаза, старалась успокоиться и прийти в себя.

– А ты знаешь, что такое исцеление?

Опершись на локти, Соня лежала рядом со мной на животе и смотрела, ожидая ответа.

– Соня, ты почему убежала без разрешения?

Меня все еще трясло от недавних переживаний, и я почувствовала нахлынувшую злость от того, что девочка выбежала из палаты, не спросив у меня разрешения.

– Посмотри на него. Он кажется сморщенным и оторванным от родной веточки. Но это не так.

Соня достала из – за пазухи пожухший лист осеннего дерева и протянула его мне.

– Вначале ответь на мой вопрос.

Голос мой прозвучал максимально строго с требованием неукоснительного соблюдения авторитета старших в лице меня и Саида.

– Я не подумала, Мари. Прости. Больше так не буду. Честно.

Малышка виновато посмотрела на меня и прижалась к плечу.

Слабо выдохнув, я коротко попеняла ей за недавнюю выходку и сконцентрировала свое внимание на ее «листике». Соня вся воодушевилась и с жаром продолжила:

– Я держу его, и он наполняется теплом моей руки! Видишь прожилки? Это раны, нанесенные временем, проведенным вдали от дома.

Девочка нежно провела по ним рукой.

– Я сама как этот листок, Мари. Мне десять лет, из которых год я прожила без любимой мамы и получила вдобавок тяжелую болезнь. Вот так и живу на одной веточке с Недугом и Потерей. Видишь эти прожилки? Это мои раны. Моего сердца, моей души. Я старше тебя, потому что мне осталось немного, и я скоро узнаю ту, что провожает всех в последний путь и встречусь с мамой.

Я сглотнула комок, застрявший в горле, и хриплым голосом сказала:

– Соня, что за глупости ты говоришь?! Кто внушил тебе эту чушь? Ты идешь на поправку, я возьму тебя к себе, и мы будем с тобой долго и счастливо жить! Ты вырастешь, закончишь школу, поступишь в институт, выйдешь замуж и у тебя будут прекрасные детки и внуки.

Соня с тоской в глазах посмотрела на меня и, приложив палец к моим губам, прошептала: