Мишень

Длинноногая, белокурая, похожая на мать, но немного нескладная, как и положено любому подростку, только вступившему в пору юности.

Шейла придумала ее в минуту душевного надрыва, когда однажды стало уж совсем невмоготу. Той ночью буря снова повалила выдуманный лес, а ей хотелось бежать навстречу дождю и плакать.

Она устала быть сильной, не подавать вида, сдерживать себя, откладывая жизнь "на потом".

Но что же делать, если душа давно скорчилась, спряталась глубоко, заледенела в груди? Так вышло, что крови Шейла видела больше, чем собственных слез, а немногих, встреченных в жизни настоящих мужчин приходилось хоронить, а не ласкать в постели… Ведь известно: "на войне, как на войне" - первыми погибают те, кто лучше, храбрее, человечнее, а остальные уж как придется, под общим флагом, в широком строю.

От "остальных" иметь детей не хотелось.

Да и судьба не дала ей шанса на подобные глупости.

* * *

Уже подходя к дому, тепло и призывно сиявшему в сгущающихся сумерках двумя развернутыми к лесу окошками, Шейла вдруг почувствовала неладное.

Будто коготком царапнуло по сердцу.

Замедлив шаг, она прислушалась, потом взглянула себе под ноги и увидела две полосы вывороченной земли, каждая шириной с ладонь, которые пересекали тропинку.

Вдохнув холодный воздух осенних сумерек, она ощутила тонкий, уже исчезающий запах, который задержался под листиками березы. Для верности вытянула руку, сорвала сердцевидный листок, понюхала.

Так и есть, - выхлоп.

Рука по привычке потянулась к поясу, но Шейла вовремя опомнилась - оружия нет. Не на полигоне же...

На мгновение ей стало обидно. Не звала она сюда этот запах. Да и вывороченному дерну не положено лежать тут двумя чернеющими в сумерках полосами.

Подойдя к живой изгороди, она опять прислушалась. Где-то в глубине двора, на лужайке, приглушенно играла музыка.

По правилам "Вселенных Вегаса", придуманный мир мог жить только в присутствии хозяина, его создавшего. Все остальное время он оставался статичен - просто лежал невостребованными байтами данных на одном из бесчисленных серверов колеса развлечений.

Шейла беззвучно открыла калитку, шагнула во двор и вдруг увидела допотопный мотоцикл.

Рядом никого.

Она подошла к рогатому механическому чудовищу, зачем-то потрогала сиденье, обтянутое потертой на сгибах шкурой, и, окончательно сбитая с толку, направилась к дому, откуда доносилась музыка и невнятные звуки человеческой речи.

* * *

На лужайке, подле бассейна, который, если Шейле не изменяла память, они с дочерью накануне в первый раз наполнили водой, стоял еще один мотоцикл. Неподалеку жарко пылал костер.

Яна сидела, поджав босые ноги, на коленях у какого-то волосатого, неопрятного верзилы. Возле костра еще один парень целовался со своей подружкой. По глади бассейна в неверном, колеблющемся свете плавали, тускло поблескивая мятыми боками, пустые жестянки из-под пива.

- Так... - Шейла, словно призрак, шагнула в круг света, вызвав секундный столбняк у всех присутствующих. - Яна, что все это значит?! - строго спросила она, глядя на дочь.

- М-мама?.. Откуда ты взялась?! - смертельно побледнев, потрясенно выдавила перепугавшаяся девушка. Выражение ее лица было таким, словно из сгущающихся сумерек на лужайку шагнул призрак.

- Что значит - откуда?! - не выдержав, взорвалась Шейла. - Во-первых, слезь с колен этой немытой обезьяны, а во-вторых... - Она нахмурилась, припоминая, о чем же они договаривались с дочерью во время ее последнего посещения виртуальной вселенной? - Мы же с тобой собирались пойти завтра в лес?

От этого заявления у Яны нервно дрогнули губы, а волосатый парень, державший ее на коленях, вдруг хамски, демонстративно покрутил пальцем у виска.

- Ян, у нее амнезия, да?.. - сочувственно произнес он.

Глаза Шейлы потемнели от гнева.

Где-то в небесах предупреждающе зарокотал гром. Ни слова не говоря, она шагнула вперед, затрещиной согнала дочь с колен парня, и со словами: "Умойся, с тобой я поговорю чуть позже", рывком подняла на ноги шутника.

- Тебя учили вставать, упырь нечесаный, когда разговариваешь со старшими?!

Он попятился, пытаясь вырваться, но добился немногого. Лопнул, расходясь по шву, ворот его кожаной куртки. Залитые пивом глаза наконец начали проясняться.

- Я, это... извините... Яна нам сказала...

- Ты за свои слова отвечай! - Шейла чувствовала, что вот-вот сорвется: внутри все клокотало от злой обиды, словно она пришла домой и увидела, что в постель нагадил соседский кот.

- Пошел вон отсюда!.. - Чтобы не покалечить парня, Шейла просто оттолкнула его от себя, и тот, не удержав равновесия, кубарем покатился в траву. - Чтоб через минуту духа вашего тут не было!

Пунцовая от ярости, она отошла к бассейну и застыла мрачным изваянием, глядя в черную, как свинец, воду, по поверхности которой плавал мусор, вперемешку с опавшими желтыми листьями.

На фоне душившей ее обиды, все острее пробивалось подсознательное беспокойство, царапнувшее сразу, как только она пришла в свой личный мирок. С первых шагов она ощущала какой-то диссонанс, но не находила вразумительного объяснения внезапному чувству...